– Знаешь, сколько у меня было мужчин? – томно закатывая глазки, задала провокационный вопрос девушка.
– Э-э… Кхм… – прежняя скованность быстро ко мне вернулась. Я побыл бабником всего лишь восемь секунд. Как прикажете на это отвечать? Назовешь маленькое число, скажет: «Я что, уродина?!» Назовешь большое: «Я что, шлюха?!» С женщинами всегда так. Ответы на их вопросы – это ходьба по минному полю. Иногда лучше просто промолчать, но и в таких случаях может прилететь. «Я что для тебя, пустое место?!»
Слава богу, Люся решила ответить, не дожидаясь от меня ни одной догадки.
– Четырнадцать…
Похоже, она так флиртует. Ну что ж, надо отбить подачу.
– Может, я завтра заеду, и станет пятнадцать?
Ну, как вам? По-моему, неплохо.
Однако что-то изменилось. Лицо секретарши стало землисто-серым. Зрачки расширились, от этого глаза стали черными. Взгляд окаменел. Она ответила без эмоций, без эмфаз, без пауз, будто робот.
– Завтра будет тринадцать.
– Что? – хмыкнул я нарочито, а сам поледенел внутри. – Какая интересная у тебя математика, Люсенька.
Тут ее взгляд потеплел. Она дернула головой, словно отходя от сна.
– А? Что? Миша? Ты откуда здесь?..
– Э… Я… Да вот, уже ухожу.
В спину мне донеслось:
– Степаныча сегодня уже не будет! Если ты к нему пришел, конечно!
Я не смог ничего ответить, просто вышел, не оборачиваясь.
Что происходит? Почему все так странно себя ведут?
«Осуществить поиск по заданным параметрам?» – тут же всплыло окно перед моими глазами. Виртуальный ассистент имел приятный женский голос, и все же я послал ее в… Африку.
«Зачем же сразу в Африку?» – возмутилась женщина-робот и вроде бы обиделась. Во всяком случае надолго затихла.
Я повертел в руках коробочку, ища кнопку выключения, но не нашел.
– Ладно, хотят спецвыпуск, получат спецвыпуск! Я такого напишу, мало не покажется! Ни один здравомыслящий быловременец не купит вашу хрень!
Зайдя в комнату, я сообщил ребятам, что у меня ответственное задание, которое мне нужно выполнять на объекте, и ушел домой. Да, моя квартира превратится в объект. Какая разница, испытывать программу в редакции на неудобном стуле или дома на комфортной кровати?
– Палиторник, – сказал я, – поставь самый популярный канал.
В итоге я попал на разгар политических дебатов. Мужчина в костюме со съехавшим на бок галстуком говорил пылко, твердо и так энергично, что хотелось ему кивать. Какие-то неведомые силы поднимались в моей груди. Жажда деятельности? Нет, не то… Гордость? Вроде тоже не это, но близко. Тогда что? Принадлежность. Вот, наверно, верное слово. Чувство принадлежности к большой, могущественной семье, которая всегда за тебя постоит. Но потом я начал вслушиваться в смысл речи, вычленять слова и фразы и пытаться абстрагироваться от навязанных эмоций, взывающих к первобытным инстинктам (да, волкам или львам, к примеру, удобно сбиваться в стаи под предводительством вожака, но мы-то люди, и каждый из нас – индивидуальность). И я обалдел. Голос прямо говорил, что быть «не таким» – плохо. И не важно, в чем ты другой. «Кто не с нами – тот против нас! Верно?» – «Да!» – завопила толпа.
– Нет! – одновременно со зрителями в зале крикнул я.
«Почему вы так считаете? – вдруг возникла виртуальная ассистентка, которую никто не звал. – Попробуйте конкретизировать ваш вывод легитимными аргументами, и я помогу вам разобраться, в чем вы не правы».
Ага! Я по умолчанию не прав, да? Но откуда тогда у меня «легитимные аргументы»?
«Я могу читать ваши мысли, если вам так удобнее общаться».
– Нет!
«Просто вы довольно долго молчите. Это значит, что у вас нет доводов в пользу вашей теории?»
Надо же, эта виртуальная ассистентка невероятная стерва!
– Ваши передачи воспитывают нетерпимость! А еще, эти странные девизы в стиле «Кто не с нами – тот против нас!», по-моему, не что иное, как подготовка народа к нападению на всех инакомыслящих, что входит в противоречие с половиной статей Конституции.