— Мам! Ты дома?
— Иду-иду! Я сейчас, — послышалось из дальней комнаты, довольно быстро выйдя к нам. — Где же ты так долго пропадала? Я же переживаю, — пустила слезу от радости мама Лены, обнимая свою дочь. — Даже не сказала, бесстыжая!
— Всё хорошо, мам, разве может быть иначе?
— Знаю я тебя. Наверняка в приключение какое-то попала. А если бы ты погибла?
— Всё в порядке, мам, со мной был Костя.
— Какой Костя? — удивилась она. Кажется, она даже не заметила меня. А я себя и не выдавал. Нечего им мешать. Я же у двери, мне и убежать легко…
— Мой хороший друг, он не раз спасал меня…
Женщина лет сорока пяти выглядела прям как Лена. Только постарше и с морщинами. Те же пепельно-русые волосы. Всё то же самое, только прошедшее проверку временем. Со спины я бы с лёгкостью их перепутал. Вся в мать пошла.
Пока Лена представляла меня, её мать, Евгения Викторовна Румянцева, жадно рассматривала меня. Я бы тоже удивился, если бы моя дочь привела колдуна на порог дома. После долгой пропажи. Матери она ничего ведь не сказала. Да ещё оказалось, что она с ним провела месяц точно! И что тут прикажете думать? Ничего хорошего.
— Благословляю! — под конец заявила она.
От такого заявления Лена впала в ступор, а я вот молчать не стал:
— Да какая свадьба, Евгения Викторовна, она же моя боевая подруга!
После этого боюсь представить, что творится у обоих в головах. Лену точно прибило, а мать так и вовсе не знает, что и думать.
— Поживём — увидим, — заявила мать. — Может, чайку?
— Нет, спасибо, мне нужно в мэрию. Куча дел с этими бумагами. Просто так колдунами не становятся, — сославшись на занятость, я начал было уходить, но Лена вытянула из меня информацию о том, где я живу. Ладно, пытки не было. Просто спросила, а я ответил. Тут особой тайны нет.
Оставив Лену с радостной матерью, отправился в мэрию. Прям так. Пусть знают. Мне ещё надо честно заработанное получить. Передам записку и разбогатею. Впрочем, у меня на счету уже тысяча семьсот золотых монет будет. А это сумма очень даже неплохая здесь.
Кстати, поясню один момент. У нас так устроено, что только пожилых людей называют по имени-отчеству. Ввиду своего небольшого опыта, молодым людям необходимо дожить и тогда получить право называться так. Сейчас меня могут просто называть Костей или даже Константином Беловым. Будь я старше лет на тридцать, то был бы Константином Сергеевичем Беловым. Вот так вот.
Интересно, во время прорыва и моего в нём участия нас заметили ли подкупленные стражники? Если так, то про нас уже знают, что мы здесь. И надо ждать гостей. Сразу надо разделаться с ними, чтобы в момент моего отсутствия они не натворили делов с моей семьёй. Они у меня за всё поплатятся!
Пока думал, уже добрался до точки назначения. Что тут сказать? Вполне обычное высокое прямоугольное здание, вход которого украшают белоснежные колонны и такие же ступеньки. Вся канцелярия располагается на первых двух этажах, а вот на третьем заседает мэр.
Он, кстати, забрал себе весь этаж. Это и его дом, и его работа. Удобно, одним словом. И время экономит. Уверен, у него слишком много дел, чтобы отвлекаться на всякие мелочи.
У мэрии всегда много лавочек и много людей. Подойдя ко входу, дёргаю за ручку. Не открывается. Пробую в другую сторону. То же самое.
— Молодой человек, вы не видите, что здесь обед? — одёргивает меня женщина.
— А… — прямо на двери висит табличка с часами работы. — А не подскажите, который час?
— Подскажу, — глянула на часы. — Вам ещё час ждать. Обед только начался. Ну а вам в конец очереди, — указала она рукой на какого-то пожилого мужчину.
— Спасибо, — поблагодарил я. Пошёл к мужчине: — Вы крайний?
— Ага. Присаживайся.
К моему облегчению, дед оказался необщительным. Так что я в тишине и спокойствии сел медитировать, периодически поглядывая, скоро ли там обед. Ко мне даже кто-то подходил, но дед, видя моё состояние, отвечал за меня. Видимо, думает, что я устал. Уважаю таких. Сами не тревожат и другим не дают.
Так и пролетел обед. Двери открылись, но народ не ломанулся. Большая часть осталась на улице вместе со мной. Поэтому нам оставалось просто ждать. Что я и делал. Час за часом, минута за минутой. Очередь всё уменьшалась и уменьшалась, пока не дошла до меня. За мной тоже собралась нехилая такая толпа, а дело близилось к вечеру.
— Чёртовы бюрократы! Сколько можно? — возмущался в мыслях я. Многие высказывались вслух, но ничего не предпринимали. Авторитет мэра всё-таки на высоте.