День рождения Ленина
Подходит месяц, как Еремей кормит комаров лагманских и успешно проходит адаптацию: и психическую, и физическую, и спиртную. Усиливается жара днем, в тени +35. Работа в обычном режиме. К вечеру, когда жара спала, привезли впервые за несколько месяцев, какой-то афганский документальный фильм, якобы об аресте бывшего правителя Амина. Экран повесили на стену домика советников царандоя, а стулья и скамейки расставили под раскидистой шелковицей. Получился настоящий кинозал. У афганцев раздобыли на время маленький бензиновый движок. Мощности его едва хватало только для лампы кинопроектора, мотор постоянно глох. На экране, когда он, наконец, заработал, стали мелькать темные фигуры, как все догадывались, людей, говорящих на афганском языке. Но голосов все равно не было слышно, так как они заглушались звуком движка, тарахтящего рядом. Претензий никто не высказывал. Все были довольны, что
смотрят настоящее кино, и не отрывались от экрана, пытаясь по движениям и жестам защитников свободы разгадать смысл происходящего там.
Не прокрутили еще и половину фильма, как сквозь мерный гул движка резанула слух длинная автоматная очередь с крыши, где находился пост. Тревога! «Зрительный зал» мгновенно опустел, только киномеханик-афганец флегматично выключил движок и начал сматывать провода. В наступившей тишине вдруг отчетливо проявились звуки ожесточенной стрельбы из «зеленки».
Пули свистели поверх забора и на опустевшие скамейки «зрительного зала» мягко падали срезанные веточки шелковицы. Все разбежались по своим, заранее расписанным местам у бойниц, и грохот ответных выстрелов заглушил все остальные звуки. Отсутствие видимости противника, в темноте создавало иллюзию окружения. Казалось душманы под забором и сейчас начнутся рваться их гранаты по эту сторону. Ваханов рванул затвор автомата и нажал на спусковой крючок. Очередь ушла в темноту. Стрелял просто так, лишь бы не ждать. Страх не давал сосредоточится. Нет ничего страшнее самого страха. Сознание стало проясняться, когда уже два пулеметных рожка по 45 штук были пусты. В амбразуру были видны частые вспышки выстрелов. Стал по ним вести огонь, но автомат вдруг замолчал. Заело, тоскливо подумал он. Чувствуя безысходность, отбежал к стене дома, в которую над головой, на уровне забора, часто впивались пули и сыпалась штукатурка. Торопясь снять кожух автомата, схватил одной рукой за ствол, чтобы отстегнуть магазин, но резко отдернул ее – поперек ладони пролегла багровая полоса – ожог. Это немного привело в чувство, стал размышлять более спокойно. Выстрелы вокруг не умолкали, и, казалось, со стороны душманов стали громче. Отстегнув магазин, понял причину – он пустой. Пристегнув очередной, и, вспомнив о коротких очередях, вновь занял боевую позицию, Бой между тем нарастал. У Еремея осталось два магазина, от десятка заранее снаряженных. Неизвестно что будет дальше. Быстро забежал в комнату. Достал из ящика под кроватью 4 гранаты, вкрутил запалы и положил рядом с собой.
Впервые огляделся вокруг и удивился, что не один – рядом вел огонь переводчик. Со стороны душманов стали что-то кричать по громкоговорителю.
–Что они кричат? – спросил соседа.
–Сыны Ленина, сдавайтесь, – перевел он.
Так вот почему нападение. Сегодня день рождения Ленина – 22 апреля.
Бой продолжался. В полной темноте ярко вспыхивали выстрелы, стремительно порхали красные «шмели»– трассеры. Неожиданно над дувалом пролетело что-то огненное длинное и грохнуло в 150 метрах сзади, за домом. Ракета догадался он. Потом еще одна, но не долетела до огневой позиции. Возможно «вилка». Пора просить помощь из батальона. Комбат откликнулся на просьбу и послал 2 танка и БМП.-1. Танков так и не увидели, до утра – в темноте один попал в арык, а второй всю ночь его вытаскивал, но БМП вышла за внешний периметр и снаряды ее со звоном полетели в «зеленку». Задержанные душманы потом спрашивали, из чего стреляли – сначала звенит потом взрывается. Необычный звон быстро отрезвил нападающих и выстрелы их мало-помалу затихли. БМП осталась на страже за забором, а разгоряченные защитники, собрав оружие и снарядив пустые магазины, вновь вернулись в «зрительный зал» на прерванный сеанс.
Афганец, как ни в чем не бывало, вновь завел движок, и только на экране появилось изображение, как на крыше дома, на стене которого висел экран, взметнулся столб черного дыма и прогремел взрыв. Он потряс всех не звуком, а своей неожиданностью. -Дым как от гранаты РГД-5 – успел Еремей сказать, сидевшему рядом Вечимову, но разбираться было некогда, кто-то панически крикнул: