В середине сентября на обеденном столе советников появились огурцы. Созрел урожай также на персиковых деревьях, которые ровной шеренгой растянулись по всей длине двора советников. Они все такие подстриженные, аккуратные с ветками, со-гнувшимися от тяжести крупных сочных плодов. На них с завистью из-за забора смотрит целый сад неухоженных высоких грецких орехов и пониже их – миндаля. Вызревшие орехи по очереди отделяются от лопнувшей кожуры и с тихим вздохом пада-ют на землю. Чтобы не дать вырасти обиде деревьев на отсутствие заботы о них, мушаверы регулярно собирают урожай, рассыпают на крыше дома для сушки и по вечерам, собираясь в кружок, не дают пропасть ему. Этим утверждают пользу летнего труда деревьев на афганской земле.
Каждый вечер перед сном у Ваханова появилась привычка делать моцион по дворику. Здесь это можно делать регулярно, поскольку ни театра, ни кино в городе нет, в гости по вечерам не ходят и телевиденье отсутствует. С наступлением темноты всегда начинается пение, теперь уже не газнийских, а саманганских «соловьев». Моджахеды начинают обстреливать посты охраны, а они ответными выстрелами показывают, что не дремлют. Пули всегда летали над головами прогуливающихся. Посты были дальше и несколько ниже забора, поэтому беспокойств не вызывало, что заденут. На их свист никогда не обращали внимания. Гораздо опаснее советские стрелки, передвигающиеся на военной технике по основной трассе. С бронетранспортера двор советников – как на ладони. Однажды поздним вечером Еремей вышел на высокое крыльцо дома, воздух был заполнен обычными звуками выстрелов и двигающейся по трассе военной техники. Он посмотрел в ту сторону и на мгновенье увидел красный огонек, который стремительно приблизился и прямо над его головой разделился на очередь светящихся пуль крупнокалиберного пулемета БТР и хлестко, со свистом, пронесся над невысокой плоской крышей дома. Никогда не знаешь, что принесет поздний вечер. Безусловно, вилла советников не была целью, о ней военные могли и не знать. Просто – ответ на выстрел со стороны прошлись из КПВТ по окрестным домам.
В один из вечеров Еремей, обсуждая со старшим текущие дела, заканчивали первый круг по дворику, и увидели на северо-западе со стороны Союза, над горами взошел светлый шар луны. Так они подумали, но этот шар стал быстро увеличиваться в раз-мерах и в считанные минуты стал огромным круглым облаком и быстро приближался. Растекаясь по небу полусферой, навис над ними, как бы намериваясь поглотить все живое. У Ваханова возникло какое-то жуткое ощущение безысходности. Потом все рассеялось, но чувство еще долго не отпускало. Возможно, он ощутил то, что испытывают люди во время катаклизмов. Что это было, осталось неизвестным.
Кишлак Синжитак
Сегодня есть повод съездить в гости к капитану Кипарину. Он приглашал в случае нужды, а она появилась. По данным спецотдела в одном из кишлаков, в пяти километрах от дороги, появилась банда Аршад Фарида. Намерена напасть на советскую автоколонну. Еремей сажает, как обычно, в УАЗ рядом с собою переводчика Давлата и вдвоем они мчатся по трассе. Ездить приходилось почти каждый день, то в ДШБ, то к погранцам в Ташкурган, то за продуктами в Мазари Шариф. Большей частью советник сам за рулем, а на переднем месте обязательно переводчик. Он очень любил ездить на переднем месте. Это глупое самодовольство, стремление к возвеличиванию себя, страсть к похвалам, к богатству характерно было для всех переводчиков. Давлат уезжал в отпуск, а вернулся с золотыми зубами в два ряда. Это же надо, в двадцать лет обточить все здоровые зубы!
– Зачем ты это сделал?– с жалостью спросил Еремей
– У нас очень уважают богатых людей, – ответило неразумное дитя.
После этого советник, выезжая куда-то с афганским водителем, на первое место всегда сажал Его Высочество Гордость с золотыми зубами. Сам он никогда не любил выпячиваться впереди и скромно сидел в уголке на заднем сидении. С одной стороны, и безопаснее, с другой – таджик-переводчик по внешности не отличался от местного населения, а Ваханов, с его пензенской «фотографией» был заметен.
Рота, куда они вскоре приехали, представляла собою одноэтажную казарму, огороженную колючей проволокой. Здесь же стояла бронетехника. За колючкой были минные поля. Сколько мин и как они расставлены никто не знал, как и везде в Аф-ганистане, потому что те, кто ставил, давно уехали и не оставили карты, или утеряли ее в связи с нашей русской безалаберностью.