— Наследника?! — изумился Дей. — Серьезно?! — Мысль, что Ред мог злоупотребить положением Смотрителей Пустоты ради победы в пьяном мужицком споре, кто важнее, казалась абсурдной. А как же все эти разговоры про нейтралитет ордена и прочее?! — Погоди, и король Двирт, выходит, поддержал Реда? Твой брат…
— Мой брат не пережил посвящение. Он умер в Калагорне, — жестко перебила Хеледд. — Отец озверел и стал в самом деле снаряжать войско, чтобы сровнять крепость Смотрителей с землей. Король Двирт был вынужден вмешаться и предложить тот единственный компромисс, на который согласился Брайс Молдвинн — наш с Драммондом брак.
Диармайд выглядел растерянным.
— Отец согласился, а Редгар притих и залег на дно, полностью сосредоточившись на делах ордена. Повторно он поднял голову только с восшествием Драммонда на престол. Он, Тысяча Битв, я имею в виду, постоянно возился с тобой, и нам с отцом почти удалось убедить совет и Драммонда, что он делает это с умыслом переворота.
Дей вытянулся в лице.
— Вы обвинили стороннего ничем не провинившегося подростка в измене просто из-за ненависти к командору Смотрителей Пустоты?! Мне было шестнадцать, когда я шел на эшафот!
— Но ведь ты все равно выжил, так что какая разница? — с неуместной философской нотой осведомилась Хеледд.
— Я выжил, потому что Ред призывал меня в Смотрители! Прямо. На том. Эшафоте! — он снова со всей силы дернул прутья узилища.
Хеледд неожиданно усмехнулась.
— И отец счел это знаком судьбы, надеясь, что тебя постигнет та же участь, что и моего брата. Тогда бы Редгар испытал хоть что-то сродни тому, что испытывал сам Брайс, потеряв наследника.
Диармайд стоял, остолбенев, и чувствовал себя оплеванным преступником на площади захудалого старого городка.
— Но я выжил, — сказал он с мрачной гордостью.
— Да, и мы так и не смогли этого простить. Ни Редгару, ни тебе.
— Вы, Хеледд?! А тебе-то я что сделал?! Брайс потерял сына, допустим, но верить в твою безмерную сестринскую любовь…
— А мне, Диармайд, — Хеледд шатаясь поднялась, — со смертью брата житья в доме не стало. Отец одурел. Ему было наплевать на меня и на мать. Фактически твой Ред оставил меня сиротой!
Диармайд неожиданно нахмурился, сопоставляя в уме какие-то сведения, потом хмыкнул — так же заносчиво, как она пять минут назад.
— Вот почему ты так ненавидишь Альфстанну? — и тут же добавил: — Ллейд рассказал мне о твоих издевательствах. Ты ненавидишь её из зависти. И завидуешь потому, что Батиар смог принять Альфстанну правопреемницей погибших братьев. Не сразу, но смог. А Брайс тебя — нет.
Хеледд вздернула головой, поводя, словно справляясь с чувствами. Потом всхлипнула, как глотают слезы и влажным голосом сказала:
— Женись на мне, Диармайд.
Дей замер — не ослышался? — и расхохотался.
— Чтобы сохранить тебе жизнь? — отпустил он скабрезный смешок.
— Женись на мне! — проигнорировав, потребовала Хеледд, снова рывком бросившись к решетке. — Ты ведь ни черта не знаешь о правлении!
Диармайд и хмыкнул:
— Судя по случившемуся бунту, ты тоже. И потом, мне этого не простят.
— Какая разница?! Они сами усадили тебя на трон! На мой трон! — Хеледд вцепилась в прутья решетки. — Им придется смириться с твоим решением.
— Им придется смириться с тем, что я — смотритель Пустоты. А все остальное я намерен сделать по уму. Например, отдать тебя перед казнью Батиару и Альфстанне Стабальт. Думаю, они предъявят тебе претензии.
— Нет, если мы поженимся!!! — горячо настояла Хеледд.
— Прости, — Диармайд качнул головой и отвернулся, сказав себе, что пора идти. — Я смотритель Пустоты, мне нужна особо плодовитая женщина. Да и мое сердце уже занято.
— У королей нет сердец!
Дей оглянулся через плечо:
— Судишь по себе?
Хеледд трясло. В спину Диармайда она кричала все проклятия, какие знала.
Они вышли из дворца наспех, взяв только оружие. За минувшую ночь Данан ухитрилась состряпать на скорую руку несколько зелий, ингредиенты для которых наглым образом сперла у Сеораса. Равно как и чей-то посох (Данан не знала, чей именно, но попросила прощения в душе за кражу). Эдорта смогла раздобыть в дорогу немного воды и снеди, но Данан подозревала, что воительница сделала это вообще загодя. То, что мечница не осталась с Ллейдом тоже наводило на разные спорные соображения, но их Данан предпочла отложить до лучшего «никогда».
Её желудок измученно и голодно заурчал, и Данан предложила остальным свернуть в любой придорожный кабак, который не пострадал и в котором могут дать съесть «хоть что-нибудь, кроме крыс». Борво тут же озлился: