— Этот кусок дерьма, как ты сказал — остальное, с твоего позволения, я не стану озвучивать вслух — спустился сюда, в тухлые нужники коротышек, только из осознания, что Темный архонт сам себя не убьет. Этот кусок дерьма больше вас всех, трясущихся над амниритом и золотом, готов помочь Смотрителям Пустоты, хотя именно вы обычно бахвалитесь тем, что-де выполняете их долг даже лучше самих Смотрителей. И только этот кусок дерьма, — с нажимом произнес колдун, распрямляя плечи, — встанет между вами и ею, — он ткнул в сторону Данан навершием посоха, — если от близости исчадий Данан снова выдует мозги.
Хольфстенн, не удержавшись, присвистнул.
— Да-а, — без энтузиазма отозвался гном вслух. — Было дело.
— Что это значит? — Корд тут ж оглянулся, вцепившись в рукоять обоюдоострого топора. — Угрожаешь?!
— Провожу экскурсию, — сказал эльф и присел на землю в привычной позе, опираясь на посох.
Данан не обернулась, сев рядом с Борво и назойливо рассматривая его лицо.
— Я спросил, что это значит?! — Корд дернул Данан за плечо, заставив обернуться.
— А я уже сказала, что смотрители — не лазутчики с чутким слухом! Мы можем чуять архонта только потому, что слышим его зов. И чем больше его слуг вокруг, тем сильнее этот зов. Как с вашими кристаллами, — она подбородком указала на сумку Корда и снова уставилась на Борво, перешептываясь с товарищем.
Дагор обошел Корда и сел рядом с Фирином.
— С каких пор остроухие говорят на нашем языке?
Стенн, услышавший вопрос, тихонько усмехнулся:
— О, я уже несколько раз спрашивал! И — пока без ответа, — развел гном руками.
Фирин и в этот раз не стал отвечать. Жал тоже с разговорами не лез. Он вообще не стал садиться — ссутулился, согнулся и аккуратно пошел вперед. Дагор вопросительно кивнул в его сторону, глядя на Хольфстенна.
— На разведку, — пояснил Стенн.
— Но там же совсем темно, — сказал кто-то из гномов. Стенн хмыкнул:
— Этот в состоянии посветить себе сам. Впрочем, не думаю, что он далеко.
— Он тоже смотритель? — вскинулся Дагор. — Вы же говорили…
— Да заткнитесь вы! — взвыл Борво. — Неужели так трудно помолчать?!
Несколько секунд никто не двигался, не зная, как быть. Потом Дагор потянул за руку Корда и мотнул головой: на пару слов.
Они особо даже не отошли — так, отодвинулись и тоже присели.
— Мы прошли разлом насквозь, и никого. Даже голосов не слыхать.
Корд мрачно кивнул. Нервно полез в сумку искать кристалл и карту. Развернул, поднес источник тусклого холодного света.
— Чародейка, подойди, — сказал он Данан. Та колебалась. Фирин пообещал присмотреть за Борво, и Данан подошла к провожатым. — Не считая патруля в той стороне, — Дагор указал в место на карте, — в провале никого нет. Правильно? — Он настойчиво попросил честного ответа. Таламрин твердо мотнула головой: нет.
— Однако проясним, — шепнула она. — Среди всего, что доносится, нет ни одного слова, похожего на гномское. Но! — она подняла палец в призывающем жесте. — Кто сказал, что у тех гномов, даже если они живы, не вырезали языки?
— Прежде мы отчетливо слышали голоса. Если бы это было нужно, их обезмолвили бы сразу, — предположил Корд.
— Нет, если вопли пленников достали их только со временем, — оспорил Дагор. — В любом случае, те, кто посылает патрули, и те, кто разбирал изнутри завал, где-то здесь, — он взял кристалл из рук Корда и еще приблизил к карте. — Без толку искать просто так, — продолжил Дагор. — На этих картах толком не обозначены проходы. Есть какие-то пробоины, которые можно было удобно прорыть здесь, и вон там парочка, — он показал на карте. — Но наверняка мы не знаем.
— Тогда надо выслать несколько патрулей в эти стороны. — Хольфстенн подсел к ним тоже. — Ходить по тайным операциям отрядом почти в сорок человек, а тем более прятаться — заведомо обречено на провал.
Эта идея показалась неплохой, хотя Корд все равно выглядел страшно недовольным.
— Скажу страшную вещь, — начала Данан.
— Лучше не надо. — Хольфстенн театрально схватился за сердце.
— Но если сейчас здесь нет никаких голосов, кроме исчадий, и внутри провала нет следов прошлых отрядов, может, вернемся наверх, пока целы?
Все застыли. Корд сузил глаза, задышав тяжело: не хватало ему, чтобы какие-то длинноногие тут разлагали дисциплину в рядах!
— Провал надо вернуть, — упрямо настоял Корд.
— Зачем? — спросил вернувшийся Жал.