Кто-то дотронулся до его плеча. Паран поднял голову. Возле него стояла Серебряная Лиса. Чуть поодаль переминалась с ноги на ногу растерянная Мхиби. Слева от нее пыхтел толстый даруджиец Крупп, счищавший пыль со своих шелковых одежд. Быстрый Бен, заметив, что капитан очнулся, шагнул к нему. Меж тем глаза мага продолжали следить за Аномандером Рейком.
Паран зажмурился. Голова у него шла кругом: слишком много нового и необычного капитан узнал о себе, и знания эти с корнем вырвали его из привычного мира.
«Дожили! Неведомо кто толкает меня на войну, о которой я ничего не знаю. Не пойми кто и с какой стати объявляет меня… Управителем Колоды. А теперь еще и…»
— Что тут вообще происходит? — сердито спросил он у девочки.
Глаза Серебряной Лисы возбужденно сверкали.
— Мне пришлось применить силу, — пояснила она.
«Силу? Ну да. Это ощущение становится мне все более знакомым… Мне или… Джен’исанду Рулу? Мы с Серебряной Лисой начинали свои путешествия порознь, но, похоже, нам суждено прийти в одно и то же место… Второе Слияние т’лан имассов. Так кто же воссядет на те древние троны? И куда же, милая девочка, ты поведешь армию т’лан имассов?»
— Не думал я, Бруд, что наша встреча будет такой, — сказал Аномандер Рейк.
Паран обернулся туда, где стоял Каладан Бруд. Его могучие руки сжимали молот Огни.
«Вот я и узнал твою страшную тайну, Воевода. Нет, я не стану никому ее раскрывать — какой в этом смысл? Выбор за тобой: погубить всех нас или же богиню, которой ты служишь. Я ничуть не завидую твой силе, Бруд, и не хотел бы оказаться на твоем месте. Ни в коем случае. Единственное, что меня занимает: какую же цену придется заплатить за нарушение клятвы?»
— Приношу всем свои извинения, — продолжал Сын Тьмы. Он указал на Быстрого Бена. — Как мудро заметил этот человек, действовать сейчас, не зная природы обнаруживших себя сил, было бы крайне опрометчиво.
— А потом будет слишком поздно, — возразил ему Каллор. Выцветшие глаза древнего тирана замерли на Серебряной Лисе. — Девчонка применила магию Телланна. Давненько уже эта древняя магия не врывалась в наш мир. Теперь опасность грозит всем нам. Нужно действовать сообща и немедленно; только так мы еще сумеем уничтожить это чудовище. Учти, Рейк, нельзя упускать единственную возможность.
— Но что будет, Каллор, если мы потерпим неудачу? — спросил его владыка Семени Луны. — Какого могущественного врага мы себе наживем? Ты испугался магии Серебряной Лисы? Но девочка всего лишь защищалась. Она никому не угрожала и ни на кого не нападала. Тебе ли не знать, сколько бед может повлечь за собою один неверный поступок?
Каладан Бруд опустил свой сокрушающий молот и вновь привесил его к поясу.
— Ну, наконец-то ты рассуждаешь как стратег и вспомнил о предусмотрительности, — пробасил Воевода. В его голосе еще звучал гнев. Казалось, Бруда злит необходимость произносить прописные истины, которые все и так должны понимать. — Самое разумное — это соблюдать нейтралитет до тех пор, пока мы как следует не поймем природу силы этой девочки. У нас и так достаточно врагов… Хватит уже нагнетать обстановку. Добро пожаловать, Рейк. Уверен, ты расскажешь нам, какое место займет Семя Луны в грядущей войне. — Внезапно он обратился к Парану, и в голосе его отчетливо прозвучало раздражение. — Капитан, ты способен что-нибудь сделать с этим треклятым летающим столом?!
Паран растерянно пожал плечами:
— Я… прошу прощения, Воевода, но мне ничего не приходит в голову. И потом, я ведь не маг.
— Ладно, — махнул рукой Бруд. — Пусть украшает небеса.
— Быть может, я сумею что-нибудь придумать, — вмешался Быстрый Бен.
Каладан Бруд вопросительно взглянул на Дуджека. Тот улыбнулся и одобрительно кивнул чародею.
— А я смотрю, ты не просто солдат, — сказал Аномандер Рейк.
— Мне нравится иногда решать заковыристые задачи, — ответил на это уроженец Семиградья. — Но это у меня не всегда получается. И еще, Сын Тьмы, очень вас прошу: не надо испытывать меня чарами. Я — человек простой, не люблю излишнего внимания к своей скромной персоне.
— Как пожелаешь, — кивнул Рейк.
— А не пора ли нам перекусить? Неужели никто, кроме меня, здесь не проголодался?
Взоры всех обратились к тому, кто задал этот вопрос. Естественно, им оказался Крупп.