– Черт бы вас побрал! – заскрежетал зубами чужак. – Вырубите весь свет! К черту фонари!
Ночная улица уже не была пуста. Что-то на проезжей части шевелилось, передвигалось в темноте, не обращая внимания на проливной дождь. Антон вгляделся пристальнее. В темноте видно было плохо, но в любом случае, это не были человеческие существа. Твари передвигались на четвереньках в потоках воды, словно обезьяны. Покрытые шерстью, они перемещались скачками по мостовой, неторопливо, словно разведывая местность. Антон насчитал восемь тварей. В районе Стрелки таких существ ни разу не видели. Внезапно они накинулись на что-то мелкое , принялись рвать его на части.
Левченко стоял у окна и смотрел на безумие, творящееся на мостовой и шептал еле слышно, как молитву, не обращая внимания на остальных, дышавших ему в затылок, разглядывавших странных человеко-обезьян на темной улице…
"Я – капля воды, путешествующая по Вселенной. Во мне отражается всё, что меня окружает, но я ничего не принимаю в себя, оставаясь такой же прозрачной, чистой и отстраненной. Я – капля воды… "
– Шторы задерните, идиоты! – рычал Дарий. – Чего пялитесь на них! Хотите, чтобы они вас заметили, что ли?
Антон опомнился, рывком задернул плотные бордовые шторы. Они были в чем-то испачканы. То ли экскременты, то ли остатки еды. Лишь теперь можно было снова включать свет.
– Что это за существа? Вы ведь их постоянно видите? – Димка ткнул лучом фонаря в лицо пленнику.
– Да кто их разберет! Пару лет назад выползли из канализации. Вроде бы изначально они появились именно в метро. Травили там людей газом, вот и наплодилось там мутантов от химии… Потом на поверхность стали вылезать, но только ночью. Глаза у них слабые, но свет и тьму могут различить, поэтому фонари лучше не включать в квартире с незадернутыми шторами. Обоняние слабое, а вот эмоции жертвы способны чувствовать, страх приманивает их лучше всего.
– Слышал я о таких экспериментах, – проворчал Щербак.- В Питере были секретные лаборатории, в том числе и на Стрелке, в подвалах Академии. Баловались с геномом животных, и теперь все на улицу выползло…
– Не встревай, Щербак! – оборвал его коротко Димка. -Рассказывай о вашем подземном городе!
– Это большой комплекс. Его начали строить задолго до пандемии. Сначала там находились только лаборатории, потом начали строить полноценный город с замкнутым циклом обеспечения. Есть тоннель, ведущий к метро, но с самого же начал мы его прочно перекрыли. Не дай бог впустить к себе такую вот дрянь… Все необходимое для жизни у нас есть. Гидропонные оранжереи, системы очистки воздуха и воды.. Раньше строили многочисленные убежища на случай ядерной войны, которые, кстати, по большей части пришли в негодность, потому что не поддерживались в рабочем состоянии. Но наш комплекс был военный, постоянно ремонтировался и обслуживался. Правда, военным он так и не пригодился. Все местные военные, выжившие в пандемию, были эвакуированы на "Циолковского". В комплексе поселились мы…
– Да уж, не пропадать же добру! Гидропонные оранжереи, говоришь? Хорошо устроились. – хмыкнул Димка.
– Не жалуемся…
Щербак и Левченко разложили на письменном столе еду – хлеб, консервы, печенье, воду, колбасу. Поели. Антон протянул пленнику открытую банку консервов. К его удивлению, тот отказался.
– Хочешь морить себя голодом, дело твое… – пожал плечами Антон.
Разговор не клеился, все слишком устали. Часов в одиннадцать вечера отряд начал устраиваться на ночлег. Васильев и Левченко легли на диване, Щербак устроился на раскладушке, обнаруженной в чулане. Чужака решили оставить на ночь прикованным к батарее. В шкафу было сложенное стопкой постельное белье, но никто не решился им воспользоваться.
Потушили фонари, стало темно и тихо. Стеклопакеты почти не пропускали вой ветра и стоны чудовищных тварей, доносившиеся с улицы. Левченко не спалось. У батареи возился чужак, пытавшийся устроиться поудобнее на полу, Щербак беспокойно ворочался на раскладушке. Дима лежал молча, на боку, повернувшись к стене; возможно, уже уснул. Он умел быстро засыпать в любой обстановке. Антон же лежал, уставившись в потолок. Он безумно вымотался за сегодняшний удивительный день, но как это часто бывает, организм никак не мог отойти от стресса, успокоиться, сон не шел.
Внезапно Щербак подал голос.
– Эй, мужики! А ведь над нами в квартире кто-то есть! Слышите?
Остальные замерли, напряглись, прислушиваясь. Да, Щербак был прав. В квартире наверху кто-то был. Этот кто-то то бегал перебежками, чуть слышно топая, то снова замирал. После небольшого перерыва снова раздался звук шагов. Но на этот раз не бег- шаги были неспешные, неторопливые, чуть слышные, словно бы человек шел в задумчивости.