— Что же… ваши досье я передала в ВВСК. Генерал Фокс обрадовался, что в грядущей войне у него будет профессиональный снайпер и солдат, выживший после стычки с боевым андроидом из неосиума.
— А я? — спросил Маркус.
— Можешь записаться в регулярную армию. Сейчас туда берут всех, включая инвалидов и наркоманов. — Мисс Картер даже взгляда пожалела на мерзкого ублюдка в красной куртке. — Сегодня я улетаю на последнем шаттле, через три часа.
— Прощайте, — София бестактно подтолкнула Изабеллу к уходу.
— Прощайте.
Дверь захлопнулась после чего последние люди начали покидать офис со всем ценным оборудованием. София начала собираться в ближайшую воинскую часть, дабы командиры помогли максимально реализовать её навыки. Один профессиональный снайпер порой может быть даже лучше боевого истребителя.
Далее ушли Скотт и Маркус Бернглер. Уборщик отдела «Пандоры» уже записался в войска. Пусть мистер Стоун уже и был староват, пусть его физические показатели оставляли желать лучшего, но он умел водить машину. Так что ему уже выделили грузовик и место в конвое снабжения.
Куда направится Маркус сказать сложно. Но скорее всего первым делом он вернётся домой, откроет заначку и обдолбается. И пусть Эрхом мог вторгаться в умы, однако предсказать действия наркомана всё ещё было крайне сложно. Они непредсказуемы, хаотичны, безумны.
На личный передатчик пришло два сообщения. Одно прямо от генерала Фокса. Всё же даже один боец способный бегать быстрее машины, выдерживать выстрел танка, так ещё и стреляющего не хуже боевых андроидов, являлся довольно важным стратегическим ресурсом. Да и Леонард фон Кронвальд отзывался о своём работники очень хорошо, пусть и не акцентировал внимание на различного рода странностях главы отдела.
Второе сообщение принадлежало Харону, который также стал членом отдела «Пандоры». Правда почти сразу же он перешёл под личный контроль ВВСК. Впрочем, хакер этому только обрадовался. Харон ненавидел правительство и тотальный контроль, но иноземных захватчиков не любил ещё сильнее. Уезжать же он даже не планировал. Если бы Харон хотел уехать, то сделал бы это давным-давно, а не вёл партизанскую деятельность против лорда планеты годами.
В какой-то момент Эрхом задумался и забылся, погружаясь в воспоминания. Сколько ему было лет? На это ответить Артур Лоренц не мог, потому что не знал, однако ответ хранился в дневнике, который материализовался прямо из воздуха. Тёмные щупальца могли поглощать души, воспоминания и эмоции всех живых, в том числе и их хозяина, если в том появится крайняя нужда.
И когда-то Эрхом пошёл на всё, принёс все жертвы, какие только мог. И лучше бы он тогда умер… Но у Мироздания были на него другие планы. Почему-то приходилось тянуть своё бренное существование до сих пор.
— Почти семь веков, — Артур всё же нашёл ответ в собственных записях.
За этот срок произошло так много всего, столько пало от его руки. Кто бы ни встал на его пути — погибал. И речь идёт не только о простых смертных. Эрхом даже встречался с теми, кто стоял у истоков появления всего сущего. Не счесть миров, которые были посещены, после чего был найден путь в место, где всё и началось. Но Крималон несильно то и изменился. А ведь когда-то Новая Федерация была лишь горсткой систем…
Но чем дальше Эрхом заходил, тем сложнее давался новый шаг. Чем большей ответов он получал, тем больше вопросов возникало. И всё ради чего? Ради новых сражений и страданий, которые исчезнут в потоке времени, сделав прошлое бессмысленным.
— Эй! Я с тобой говорю!
Внезапно Эрхом увидел рядом с собой человека в военной форме.
— Что такое?
— Это какая-то шутка? — непонимающе спросил солдат. — Война вообще-то!
И действительно, война уже вот-вот начнётся. Войска уже укрепляют позиции, устанавливают в домах орудия, перевозят технику. И в бывший офис «Айсариума» солдаты тоже заявились, после чего, к своему удивлению, нашли гражданского в одном из кабинетов.
— Понятно, — только и произнёс Артур, убирая дневник.
Несколько месяцев слились в один миг. Флот Новой Федерации уже прибыл на орбиту Крималона и готовился начать бомбардировку. Скоро вся планета превратится в кромешный ад, где не найдётся места для милосердия и пощады.