Я прикрыла глаза.
Когда ты теряешь почти всё — остаётся только держаться за странные мелочи. За запах. За свет. За чувство травы под спиной. За деталь, которую никто не заметит — кроме тебя. Потому что только ты знаешь, сколько в ней смысла.
Я услышала шаги.
Лёгкие, почти неслышные, но трава шевельнулась, как будто ветер сменил направление. Я не шевельнулась. Пусть подумает, что я сплю. Или что мне всё равно. Может, так и есть.
— У тебя странное утро, — раздался голос. Тихий. Ровный. И всё же — словно по стеклу провели ногтём.
Я открыла глаза.
Он стоял чуть поодаль, в тени. Лукас. Ветер тронул край его чёрной рубашки, волосы упали на лоб. Он выглядел… так, как будто никогда не спит. Или как будто знает слишком многое, чтобы это позволяло ему отдыхать.
Я не ответила сразу. Просто посмотрела на него.
— Ты часто наблюдаешь за людьми с высоты второго этажа? — спросила я наконец.
Он чуть усмехнулся. Не злорадно — скорее, удивлённо. Как будто не ожидал, что я начну с нападения.
— Я не наблюдал. Просто шёл мимо.
— Конечно.
— Хочешь, чтобы я ушёл?
Я медленно села, отряхивая траву с ладоней. Сердце всё ещё билось, будто в спешке.
— Нет. Если бы я хотела, ты бы уже ушёл.
— Это звучит пугающе.
Я повернула к нему лицо, прищурилась от солнца:
— Ты вообще умеешь бояться?
Он на миг замолчал. А потом, опустив взгляд, ответил:
— Иногда. Когда человек говорит с тобой честно — это страшнее, чем любая угроза.
Я замолчала. Этот разговор был не похож ни на один из тех, что я вела с другими. Он говорил не громко, без нажима, но в словах его была сила. Спокойная, уверенная, почти старомодная. Такая, как будто он привык не торопиться.
— Ты всегда говоришь так, будто знаешь, что будет дальше, — сказала я, глядя на травинку, застрявшую между пальцами. — Это раздражает.
— Привычка, — тихо ответил он. — Или защита.
— От чего?
Он чуть опустил плечи. Неожиданно стал ближе. Или, может, я просто позволила себе увидеть.
— От близости, — сказал он. — От чужих чувств. От собственных. Иногда легче молчать, чем ошибаться.
Я долго смотрела на него. Не потому, что не знала, что сказать, — а потому что в его словах я узнала себя.
— Ты хочешь, чтобы я тебе поверила? — спросила я.
Он не отводил взгляда.
— Нет. Я хочу, чтобы ты не притворялась, что тебе всё равно.
Я замерла. Это было слишком прямолинейно. Слишком рано. Или наоборот — слишком поздно.
— Мы не друзья, Лукас.
— Я и не говорил, что мы друзья.
Он сел рядом, не касаясь меня. Между нами всё ещё было расстояние, но я почувствовала, как воздух изменился. Как будто натянулась невидимая струна.
— Тогда кто мы? — спросила я тихо. И пожалела. Потому что ответ мог всё разрушить.
— Люди, которые хотят понять друг друга, но боятся. — Он посмотрел в небо. — Это уже много.
Мы сидели молча. Мне хотелось что-то сказать, что-то умное, язвительное, чтобы нарушить неловкость. Но ничего не приходило в голову.
Он вдруг вытянул руку, дотронулся до моей ладони. Медленно, будто спрашивал разрешения. Я не отдёрнула. Просто смотрела, как его пальцы коснулись моих.
— У тебя руки холодные, — сказал он.
— Я не просила их греть.
— А я и не спрашивал.
Я рассмеялась. Настояще, тихо. Первый раз за долгое время.
Он посмотрел на меня, и я заметила, что его глаза стали мягче. Как будто он увидел во мне не ту, что приехала сюда с чемоданом и лицом без эмоций. А ту, которая всё ещё хочет верить, что можно начать сначала.
— Мне страшно, — призналась я. Голос дрогнул. — Всё слишком быстро. И я не знаю, где правда, а где просто игра.
Он кивнул.
— Тогда давай играть по-честному.
Я посмотрела на его руку, всё ещё лежащую рядом. И вдруг поняла: он не давит. Он просто есть. Просто рядом. И это было ново.
— У тебя получается быть здесь. У меня — пока нет.
— Ты научишься, — тихо сказал он. — Я подожду.
Глава 3
Молчание между нами было плотным, натянутым. Слишком много слов стояло в горле, но язык отказывался их поднимать. Новый день наступил, я так же сидела в центре густой травы, а Лукас стоял напротив оглядываясь меня сверху вниз.
И вдруг — крик.
Где-то из глубины сада, за домом, раздался женский крик. Пронзительный, хриплый, будто вырванный из груди. Я подскочила на ноги.
— Что это?
— Не знаю, — Лукас уже был рядом, рука на моём локте. — Пошли.
Мы побежали. Сквозь сад, по тропинке, мимо старых качелей, пахнущих ржавчиной и временем. Там, за домом, у фонарного столба, стояла девушка. Белое платье, босые ноги, волосы спутавшиеся. Я узнала её — это была одна из новых. Марта. Та, что всегда ходила с книгой и не смотрела в глаза.