- Вон там! - радостно закричала я.
- Вижу, не ори, - бросил Виктор и остановил машину. - Дальше пешком пойдем.
Мы вышли из машины, я глубоко вдохнула в себя чистый лесной воздух, потом еще и еще раз и так до головокружения, и мне сразу стало лучше, даже головная боль улетучилась. А Виктор в это время что-то вытаскивал из багажника. Как оказалось, там лежало двуствольное ружье шестнадцатого калибра. Когда я подошла, он уже снимал с него чехол.
- Что это? - опешила я. - Зачем?! Вы что, все-таки хотите убить его?
- Заткнись, истеричка! - процедил он сквозь зубы, оглядываясь по сторонам. - Чего разоралась? Сейчас все дачники сбегутся. Ты что думала, я с ним пиво пить приехал?
Он бросил чехол в багажник и достал оттуда Коробку с патронами. Переломив ружье пополам, загнал в стволы по патрону. Затем защелкнул обратно и прицелился в меня. Я похолодела.
- Пух! И готово. - Он оскалился и опустил оружие. - Испугалась?
Я стояла, чувствуя себя совершенно глупо, и думала, что еще немного, и я, повинуясь инстинкту самосохранения, убила бы его. Шутник, тоже мне...
- Держи монтировку на всякий пожарный. - Он вытащил из багажника монтировку и подал мне, пристально глядя в глаза. - Ты ведь со мной пойдешь, не так ли?
- А надо?
- Обязательно.
- Зачем?
- Ты отвлечешь его, а я выстрелю из-за угла, чтобы наверняка. Он ведь очень опасен, к тому же психопат, так что рисковать нельзя.
- А если он меня убьет? - Я опять притворилась дурочкой. - У него же пистолет!
- Не успеет, - заверил он, отходя в сторону и рассматривая дачу.
- Значит, вот для чего я вам понадобилась! - возмущенно прошептала я.
- Ну что ты, девочка, - пробормотал он рассеянно. - Как тебе только в голову такое пришло? Я ведь из тебя еще звезду должен сделать, забыла? Повернувшись, он потрепал меня по голове, как первоклашку, и улыбнулся какой-то жуткой, безжизненной улыбкой. - Через месяц будешь мелькать на всех экранах. Пошли.
Мы спустились вниз и остановились у соседнего с дачей участка, встав так, чтобы нас не было видно из домика. Виктор изучил обстановку. Людей здесь не было, все дома, кроме этого, с деревянным петухом, не светились, так что никто не мог помешать нам выполнить задуманное. Я по-прежнему собиралась скрутить обоих мужчин и доставить к боссу в контору, чтобы тот сам выяснил, кто из них кто.
- Ты иди прямо к нему во двор, - тихо сказал Виктор, - а я перелезу через забор и встану за верандой, рядом с крыльцом. Позови его и, как только он выйдет, сразу падай на землю. Все поняла?
- А если он меня внутрь позовет?
- С какой стати? - разозлился он. - Ты же не Люба. Ладно, тогда скажи, чтобы сам вышел. Придумай что-нибудь. Давай, топай, пока кто-нибудь из соседей не приехал.
И подтолкнул меня в сторону калитки. А сам перелез через соседский забор и скрылся в темноте.
Спрятав монтировку за спину, я вошла в открытую настежь калитку и очутилась в заасфальтированном дворике, освещенном слабым светом из зашторенных окон. Прямо у забора стояла "Лада", а дальше, вокруг асфальтовой площадки, росли цветы и виднелись грядки с овощами, молодые яблони, груши и кусты смородины. Сразу видно, что за дачей кто-то ухаживал, не исключено, что и сам маньяк, в редких перерывах между кровавыми убийствами, пропалывал здесь грядочки и поливал цветочки из детской леечки, валявшейся около деревянного крыльца.
Из дома тихо доносилась, как и раньше из гримерной убийцы, классическая музыка, только на этот раз это была "Лунная соната", а не "К Элизе" Бетховена. Я невольно остановилась на полпути, зачарованная волшебными звуками, и заслушалась. Потом опомнилась и пошла дальше, удивляясь, как может человек, любящий подобную музыку, творить такие безобразия, совершать жестокие, кровавые убийства. Странно все-таки устроены люди.
Подойдя к крыльцу, я заметила краем глаза, как из темноты вынырнула тень с ружьем и прилипла к стене веранды сразу же за крыльцом. В темноте глаза Виктора хищно поблескивали. Да, если Климов выйдет на крыльцо, то промахнуться в него с этой позиции будет трудно. Виктор прикончит его с такого расстояния первым же выстрелом.
Я остановилась и чуть не застонала от досады. Боже, как же я раньше не подумала об этом! Только сейчас мне пришло в голову, что нужно было обезвредить Виктора еще там, около машины, связать его, а потом уже самой отправляться сюда и разбираться с маньяком. Но теперь было слишком поздно что-либо менять. Продюсер смотрел на меня и ждал, направив ружье в мою сторону. Что-то подсказывало мне, что он не раздумывая убьет и меня, если я вдруг заартачусь. Он вообще всех здесь перестреляет, лишь бы отомстить за свою поруганную честь. И зачем только Люба рассказала ему о своем любовнике? Глядишь, он бы не так сейчас и хорохорился. Набрав в легкие воздуха, я решительно шагнула на крыльцо и громко постучала монтировкой в дверь, так, что зазвенели стекла. Потом положила инструмент за ступеньку, чтобы с порога было незаметно, и отступила.
Сначала в доме смолкла музыка. Потом везде погас свет, видимо, вывернули пробки. Небо было затянуто тучами, и я оказалась в кромешной тьме, абсолютно ничего не видя, но продолжала стоять, прислушиваясь к звукам в доме. Виктор затаился, как тигр, за стеной и, наверное, щурил сейчас свои близорукие глазки, пытаясь что-нибудь разглядеть. Дальше я уже действовала бессознательно.
Сбросив туфли, бесшумно соскользнула с крыльца и, пригнувшись, стала подкрадываться к тому месту, где, по моим расчетам, должен был находиться Виктор. Если тогда, у машины, я упустила момент, то сейчас самое время все исправить, пока его глаза не привыкли к свету. Но увы, его там не оказалось. Я даже не поверила сначала, когда моя рука ударила пустоту у стены. А ведь у меня отличный глазомер, и я никак не могла ошибиться в расстоянии. Главное, я даже не слышала его шагов, когда он уходил отсюда. Вот хитрый гад! Интересно, зачем он это сделал, неужели что-то почувствовал?
Не тратя времени на размышления, я начала пробираться назад к крыльцу, и тут сбоку, где росли цветы на клумбе, послышался едва уловимый шорох. Я сильнее пригнулась, ожидая удара. прикладом по голове, но вместо этого раздался взволнованный шепот Виктора: