Но теперь меня волнуют не учителя и не уроки. А как я посмотрю в глаза ребятам. Первый день после каникул. Ну, ты как, хорошо отдохнула? Чем занималась? На Рождество что подарили? Как отметили Новый год, тот самый миллениум?
Да, спасибо, отдохнула прекрасно. Надарили кучу вещей и дисков, мы с Нишей выступали в Новый год на караоке-дискотеке, и у тети Триши на вечеринке здорово погуляли, и… да, кстати, мой папа ушел из дома. Ага, поселился в буддийском Центре. Ладно, как вам вчерашние «Жители Ист-Энда»?..
Ниша уже была в курсе. Я сказала ей неделю назад – после того, как у нас с мамой и папой состоялся «небольшой разговор». Мол, в жизни такое случается. Конечно, мы оба тебя по-прежнему любим. Будем рядом, как и раньше. И это не навсегда — нам просто нужно капельку времени, чтобы кое в чем разобраться.
Кое в чем.
— Я схожу к Нише, ладно?
— Ладно, доча.
Я еле решилась войти, все ходила вокруг дома, думала, что скажу. Казалось бы, мы лучшие друзья, все делаем вместе, но почему-то я не знала, что сказать. Хотя, на самом деле, что случилось? Почти у всех, кого я знаю, родители вместе не живут, или в разводе, или женаты и вовсе не были. Конечно, не у всех. Тетя Триша и дядя Джон до сих пор вместе. Но у Шарлин отец живет в южной части города, вместе со своей подругой и двумя ее детьми, а у матери тоже есть приятель, только с ними не живет. Шарлин навещает отца по выходным. И таких в нашем классе полным-полно. Я ничем не лучше.
Наверное, в этом загвоздка. Я-то думала, что лучше - что мы не такие, как все. Казалось, что мама и папа - такая счастливая пара. Нам втроем хорошо было вместе. До недавних пор. До тех пор, пока папа не повстречал этих лам. Да, еще это. Мало того, что родители разошлись - папа живет в буддийском Центре. Как вам такой номер?
Но Ниша не сочла, что все так ужасно. Не настолько, во всяком случае.
— Бывает и хуже. Не хочу сказать, что все здорово, вовсе нет, но…
— А что тут хорошего?
Мы сидели у нее на кровати. Прямо перед нами был письменный стол с компьютером. На экране резвились котята, бегали за мячиком, загоняли его в правый верхний угол, и он опять возникал внизу.
— Пойми меня правильно. Конечно, это ужасно, что они разошлись, но, по крайней мере, никто никому не изменил.
— Ну да.
— Кажется, я тебя не утешила.
— Просто ужасно обидно от мысли, что папу теперь засмеют.
— Никто не засмеет.
— Засмеют. А мой папа … он же всегда всем нравился.
Ниша кивнула:
— Он правда хороший. И веселый.
— Вот именно, в том-то и дело. В начальной школе мне всегда говорили: как тебе повезло, у тебя папа такой прикольный, все шутки да розыгрыши. И когда ко мне приходили гости, он с нами играл в «Монополию» или в карты, или на улице гонял в футбол… А теперь вот ушел. К каким-то бритоголовым пенькам в балахонах.
Я сама даже не понимала, как мне плохо, пока не высказала Нише, – и тут слезы навернулись на глаза и потекли по щекам. Я захлюпала и полезла в карман за платком. Ниша обняла меня одной рукой. Ни слова не произнесла, просто обняла. И мы сидели так целую вечность.
— «Буддизм», — написал мистер Хендерсон на доске. — Обратите внимание: два «д».
Не поднимая головы, я старательно вывела слово в тетрадке. Как обычно. Вот мы начали буддизм. Ну что, пригодится. Можно будет с папой обсудить. Когда увидимся.
— «Будда» означает «просветленный». И главное отличие от тех религий, с которыми мы уже познакомились, состоит в том, что в буддизме бога нет.
— А так бывает – религия, и без бога? — Питер Маккроун вечно лезет с вопросами. Только учитель начнет объяснять – он тут же рот открывает. Бывают и вопросы по делу, но все-таки он ужасный зануда. Обычно учителя ему просто велят умолкнуть, но мистер Хендерсон не такой, как все. И Питер не дурачится, ему правда интересно.
— Это верно, в большинстве религий есть бог, один или несколько, но в буддизме бога нет.
— А я думал, что религия – это когда чему-то поклоняются.