Смотрю на Ирину Анатольевну. Она держится, но видно, что плакала ночью. Вину отмывала?
Я всегда хотел это узнать, а сейчас не уверен, что смогу понять и принять, если это будет правдой. И я со своим прошлым нужен ли им?
– Я ошибся тогда, у тебя другая мама, – выдыхает Юра.
Ирина Анатольевна смотрит на меня, ждет моей реакции, когда Юра все расскажет. Но я им помогаю сам:
– Я знаю, – перевожу взгляд с нее на Юру. – Брат.
Глава 47
Рома
Юра смотрит на меня в упор. Выдыхает и сдержанно улыбается. Я усмехаюсь в ответ.
Не сговариваясь, поднимаемся навстречу друг другу и обнимаемся.
– Откуда узнал?
– Вика рассказала вчера. Она докопалась до всего.
– Почему я не удивлен, – Юра усмехается и отпускает меня.
Я веду взглядом поверх его плеча и смотрю на Ирину Анатольевну. Если Юра, как и Егор или Валера всегда были как братья, то она всегда была мамой Юры. Да, хорошо относилась, да, поддерживала по возможности, но от главной опасности не защитила.
Она поднимается, но к ней навстречу я не иду. Считать матерью женщину, которая бросила и, вероятно, знала обо всем и даже ни разу не попыталась быть рядом, я не могу и не знаю, смогу ли. Жил же без этого всего и привык.
– Рома…
– Не надо ничего объяснять и говорить. Я все понимаю. Отец запугал и пригрозил.
– Если бы я рассказала раньше, он бы убил всех нас за то, что раскрыли его тайну.
Я знаю и понимаю все, но от этого не легче. Я столько раз видел эту женщину. Она всегда относилась как к сыну, помогала, чем могла, но при этом ее никогда не было в моей жизни. От меня открестились, как от прокаженного.
– Давно вы знаете? – спрашиваю у Ирины Анатольевны.
– Да.
– Я не знал, Рома, – поддерживает Юра.
Слова подбираются с трудом.
– Получается, тебя тоже обманывали… – с него перевожу взгляд на Ирину Анатольевну.
– Мы с Юриным отцом договорились, если когда-то появится возможность все рассказать, мы это сделаем. Вы взрослые ребята, к тому же про это дело уже знали.
– Для меня ничего не меняется. Отец у меня есть, мама есть, теперь у меня есть брат, – хлопает меня по плечу, – и дядя. Бергман… Ром, я понимаю, что он твой отец, но если он выкарабкается, ему грозит срок и не маленький.
– Лучше бы он не выкарабкался. Он и в тюрьме будет опасен.
Стук в дверь и заглядывает медсестра.
– Валерий Андреевич сказал поставить вам капельницу.
Я ложусь на кровать. Отворачиваюсь к Юре и Ирине Анатольевне.
– Мой брат попал в сложную ситуацию, должен был денег твоему отцу. Таких средств у нас не было, тогда он предложил родить ему сына. – Она вздыхает и смахивает слезу.
Медсестра оставляет нас.
– Я не хотела, – продолжает мама Юры, – но Бергман умеет запугивать, что брата заставят убивать, подсадят на наркотики. Потом они его похитили и шантажировали меня его жизнью. У меня не было другого выхода. Вообще никакого выхода не было. Я согласилась. На четвертом месяце я узнала, что у меня будет двойня. – Она прикрывает глаза, вытирает слезы. – Двое мальчишек. И я сказала об этом Бергману.
– Он рассказал мне, сказал, что заберет обоих.
– Рома, я клянусь тебе, он сказал, что ему нужен только один сын, наследник, что двое это будет соперничество, а оно ему не надо, со вторым ребенком я могу делать, что хочу.
И я почему-то верю ей. Верю. Потому что она плачет, потому что переживает, пришла сюда сразу, как только смогла. Он мог забрать нас двоих. Мог, но забрал только одного.
– Да, Рома. Он сказал, что ему нужен тот, кто родится первым. Он будет более сильным и крепким.
– Он прогадал. Лучше бы брал второго. – Смотрю на него.
Юра всегда был здоровее и крепче меня. Сделал карьеру юриста, а я так и не определился, чем заниматься.
– Ты и родился вторым, – она поджимает губы, – просто вас тогда поменяли местами.
На моем месте должен был быть Юра…
Он тоже оборачивается на маму.
Я должен был расти в нормальной семье, с мамой и папой, а не с тираном.
– Это сделал Юрин отец, потом мне рассказал, я и сама не знала.
– Но при этом меня просто поменяли и отдали…
Она вздыхает, вытирает слезы платком.
– Когда он отказался забирать двоих детей, я была в таком состоянии, что не понимала, что делать. Я уже знала, что вы мои дети, что их опыт с ЭКО не удался, но я не хотела ребенка от неизвестно кого. Прости, но по-другому его назвать не могу, – смотрит на меня с сожалением. – Я дошла до такого отчаяния, что даже пошла на аборт, хотела избавиться от одного из вас.
Переглядываемся с Юрой. Кого-то из нас могло не быть. Не родиться.