— Ну ничего, Освальд, пятое место — это не так уж плохо. Мы и мечтать о нем не могли год назад. — Уэтхорн ободряюще улыбнулся Барри. — Он ведь еще молодой, да? У него еще будет шанс, правильно я говорю?
— Пожалуй, да, и даже наверняка, — подтвердил Бродбент.
— Он сейчас должен был быть! — закричал Освальд, накинувшись на Барри. — Я что, не платил тебе за это? Ты обязан был подготовить мою лошадь как следует!
Барри ничего не ответил. Повернувшись к нему спиной, он направился вниз, на поле, но Освальд не отставал.
— Ты мне обещал достойный результат, Бродбент, но ты лгал! — Он зло рассмеялся. — Я напрасно доверился тем, кто рекомендовал тебя, как хорошего тренера.
Барри остановился и развернулся к Освальду.
— Вы сами отлично знаете, что лошадь сделала большие успехи. Год назад она не могла попасть даже в заезд третьего уровня, а сейчас — пятое место! К концу лета, я могу вам обещать, она будет участвовать в заезде первого уровня!
— Я знаю, чего стоит моя лошадь, — ядовито отозвался Освальд, — но сомневаюсь, что тебе можно доверить ее дальнейшую подготовку. Ты что, думаешь, я идиот? Этот твой жокей кретин! Если он так будет обращаться с Ураганом, он его угробит!
— Если вы хотите работать со мной, вам придется работать и с моими жокеями, — сказал Барри, покраснев от негодования. — Ураган не всякого будет слушаться, это лошадь с характером.
— Не указывай мне, что делать! — прохрипел Освальд. — Я хозяин Урагана. А ты только тренер, и не забывай это.
Он помахал пальцем перед носом у Барри.
Бродбент покачал головой и повернулся в сторону, где стояли Финбар с Ураганом.
— Простите, босс, — виновато сказал жокей, — нам сегодня просто не повезло.
— Потому что ты стал рано гнать его! — ответил Освальд. — Все видели, что ты поступил неправильно! Если бы не твоя дурь, он бы вырвался и пришел первым.
— Я не могу не возразить, сэр, — вежливо произнес Финбар. — У лошади сложный характер — то она хорошо слушается, то, бывает, упрямится. Сегодня день был неудачный.
— Что же получается, никто не виноват? — Освальд бесился, не зная, на ком еще сорвать зло. В это время подошел грум Мартин и, взяв поводья, собрался вести Урагана в конюшню.
Мартин был пожилым, спокойным, с чувством собственного достоинства. Он отлично слышал, как Освальд упрекал Барри и Финбара, и счел необходимым вмешаться.
— Вы платите нам, сэр, но это отнюдь не означает, что вы можете вести себя как капризный ребенок.
Освальд оторопел, встретив внезапный отпор со стороны слуги. Поддавшись гневному импульсу, он выхватил у грума хлыст и замахнулся на старика. Тот попятился и, споткнувшись, упал. И тут случилось невероятное: Ураган стал на дыбы, грозно заржав, и взмахнул копытами в нескольких дюймах от головы Освальда.
— Финбар! Ты что, не можешь с ним справиться? — заорал он, отпрянув.
Как раз в этот момент к ним подошли Дженифер и Филипп, а за ними и Венис.
— Ладно, ладно, перестаньте, — вмешался Уэтхорн, посмотрев на жокея с грумом.
Венис приблизилась к Урагану и нежно погладила лошадь, что-то ласково пошептав ей.
— Ты хороший, послушный мальчик, правда ведь? — успокаивала она. — Ты такой смелый и быстрый, я знаю, ты настоящий победитель. — Она взглянула на Финбара и улыбнулась. Тот благодарно кивнул ей в ответ.
— Мы не выиграли сегодня первое место, но это не беда, — добавил Филипп, тоже подойдя к Урагану и похлопав по шее. — Но скоро мы станем лучшими, да, Барри? — Он помог подняться на ноги старику Мартину и подал ему хлыст. — А теперь давайте отпустим нашего молодца отдохнуть. И пусть принесут шампанского, все мы слегка переволновались.
— До сих пор не могу поверить! — кипятился Освальд, усевшись рядом с Уэтхорном в вертолет. — Надо отстранить этого дурака жокея, негодный парень!
— Хочешь избавиться от него? — спросил Филипп, включая двигатель; раздался шум вращающихся лопастей, и поднялся сильный ветер. — Я думаю, что Ураган — перспективная лошадь; по сравнению с остальными он молод, и у него есть все шансы на первое место.
— Вот именно, — согласился Освальд, — нам надо беречь его. У нас же одна лошадь, а не три сотни.
Вертолет поднялся в воздух и стал стремительно набирать высоту.
Освальд уже немного успокоился, глядя в окно на зеленые равнины Кембриджшира. На ночь он решил остаться в своем доме в Кадоган-гарден, чтобы не тратить время на возвращение в Хантсфорд.
Дома он бросил на кресло пиджак и сразу прошел на кухню. Предупрежденная о его приезде домработница-украинка уже закупила все необходимые съестные припасы и заложила их в холодильник. Сандвичи и салат тоже были приготовлены. Взяв тарелки, Освальд отправился в гостиную, где, достав бутылку кларета, уселся обедать.