— За что?
— За то, что поверил!
Он едва заметно фыркнул, но я это заметила, и, уже закрыв дверь, тихо проговорил себе под нос: «Невероятно!» Я бы предположила, что он наверняка покачал головой в этот момент.
3.
Комиссия по этике состояла из шести человек. Они расположились за полукруглым столом, а напротив, по центру комнаты стоял стол с двумя стульями. За один меня попросили сесть, второй, видимо, предназначался моему отцу.
Дилан сидел с краю, а по центру восседала женщина с седыми волосами – она здесь явно главная. Я не видела её ног, но смогла распознать звук механического коленного сустава. Она громко зачитала моё дело:
— Обсуждается дело механита G45-16, создание которого противоречит Параграфу 1: ни одна форма жизни, кроме биологически созданной и выращенной не может быть признана живой. Ален Бридж в своих записях запротоколировал, что механит G45-16 является живым существом и подал ходатайство о включении G45-16 в социум. К сожалению, Ален Бридж сегодня отсутствует, в связи с кончиной, поэтому интересы механита G45-16 будет защищать сам механит.
Она читала какие-то протоколы, правила, которые были нарушены моим отцом, а я не сводила взгляда с Дилана, он даже не пошевелился, когда глава комиссии вынесла вердикт:
— ... механит G45-16 должен быть уничтожен, и я настаиваю на закрытии проекта Джима Бриджа о наделения механитов человеческими чувствами. Подтверждено, что эти эксперименты противоречат этике. Механит G45-16, вы можете что-то сказать в свою защиту перед голосованием.
Дилан шепнул своему соседу по столу:
— Сейчас ты удивишься.
Я встала, обвела комиссию взором, заглянула каждому в глаза, и остановила взгляд на седовласой женщине:
— Я знаю, что все биологические формы жизни выращивают в инкубаторах: птенцы, мальки, даже насекомые. Люди уже давно регулируют экологическую среду искусственно. И лишь комиссии по этике решают, каким экспериментам быть, а что противоречит "законам природы", ведь так вы изначально позиционировались – забота о живых? Но ваши критерии определения живых организмов устарели, границы между механитами и людьми всё больше размываются. Ведь не спроста Джим Бридж начал эксперименты. Вы никогда не думали для чего главе этики наделять механитов чувствами?!
Мужчина, сидевший слева от главы комиссии закашлялся, поправил галстук – похоже, я затронула запретные темы, но седая женщина не проявила ни малейших чувств. Дилан скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
— Известно ли вам, механит G45-16, что Джима Бриджа погубило неосмотрительная вера в механические органы и поспешность в экспериментах. Это стоило ему жизни…
— Но ведь его дело живёт, – не знаю имела ли я право её перебить. – По статистистике каждый третий человек заменяет части тела механизмами.
Мужчина слева ещё сильнее ослабил галстук, а глава комиссии продолжила:
— После смерти Джима эксперименты продолжались ещё три года, прежде чем стали безопасными и массово доступными. Джим поспешил, поэтому его слова не могут быть истиной, он мог ошибаться. Я никогда не признаю механит живым существом, поэтому прошу не затягивать процесс. Есть ли у кого-нибудь аргументы против обнуления памяти механита и закрытия проекта?
— Есть! – подал голос Дилан. – Кристина, возможно ты не в курсе, но у Алена была предсмертная записка. – Дилан встал, обошёл стол спереди, и положил перед главой комиссии лист бумаги, где было всего две строчки.
— Параграф 1. Поправка 245, – зачитала она.
— Именно, поправка 245 гласит, что из двух не биологически созданных форм жизни преимущество стоит отдать более совершенной форме взамен худшей. Ален застрелился, чтобы Джи жила, – Дилан проговорил это хладнокровно, глядя в глаза седовласой женщине. – Он посчитал, что Джи лучше него и достойна жизни. А Ален был лучшим из нас, никто не сомневался в его гениальности.
— Протестую! – вдруг выкрикнул с места мужчина с левого края. — Ален был человеком. А от этой, – он пренебрежительно кивнул в мою сторону. – Мы не знаем чего от неё ожидать, я видел отчеты Алена, алгоритмы механита выводят ворох ошибок, и насколько мне стало известно, механит уже не подчиняется базовым командам. Ален отключил внешнее управление. Механит, который действует сам по себе – это бомба замедленного действия.
— Дик прав, – согласилась глава этики. – Механит без управления представляет опасность для социума.
— Но вы ведь можете дать ей шанс! Не закрывать проект, продолжить эксперименты, хотя бы посмотреть, на что она способна, – Дилан упёрся руками в стол.