Я делаю менее крутой поворот. Я уверена, что ее желудок поблагодарил бы меня, если бы мог. Подъезжая к боковой аллее, я ненадежно паркуюсь, поставив два колеса на тротуар. Проверяя свою работу на обочине, я пожимаю плечами и выхожу из машины, жуя жвачку. Мерси следует моему примеру, и мы обязательно проверяем дорогу на наличие кустов, прежде чем снимать одежду. Мы обе носим платья до колен с длинными рукавами, которые наверняка одобрили бы наши родители, но под ними наши настоящие наряды ждут, чтобы сиять.
Мерси в крохотной юбке и укороченном топе, с ее фирменными белыми кроссовками. Я пыталась поговорить с ней о каблуках, но моя лучшая подруга и слушать не хочет. Она настаивает на том, чтобы носить белые кроссовки со всем. Вот, к моему наряду прилагается сменная обувь. Я надеваю пару черных туфель на заоблачных шпильках, которые украла из шкафа Дав, и расстегиваю молнию на платье, открывая обрезанные джинсы и белый кружевной топ с вышитыми фиолетовыми цветами. Я не ношу лифчик, и Мерси смотрит на меня с опаской.
— Детка, я вижу твои соски.
— И что? — Я показываю ей язык. — Сегодня мой день рождения, надеваю, что хочу.
— Вииил, — протягивает она. — Не вини меня, если нас арестуют. Тебе всего шестнадцать. Я уверена, что Нокс закатил бы истерику, если бы увидел тебя в таком виде.
— Так не говори ему. — Я одариваю ее злой улыбкой и жестом прошу Мерси следовать за мной, когда мы отходим от машины. — Этот бар?
Она кивает, и я судорожно сглатываю, наблюдая за длинной очередью, тянущейся к шикарному заведению, которое мы решили посетить сегодня вечером.
— Ты действительно думаешь, что они нас впустят? — Бормочу я.
— Кейли и Софию поступили на прошлой неделе. — Она повторно наносит свою красную помаду. — А мы выглядим намного, намного сексуальнее, чем они.
— Но разве мы выглядим старше? — Я прикусываю нижнюю губу, стирая следы помады, которые оставила сама. — Они старшеклассницы.
— И? Один взгляд на твою грудь, и этот гребаный вышибала наш. — Она уверенно подмигивает, прежде чем схватить меня за руку. — Давай. Давай попробуем.
Бросив последний взгляд на свою машину, я делаю глубокий вдох и следую за своей лучшей подругой к входу в клуб. Она тянет меня прямо за черту, где люди освистывают нас и шипят. Но Мерси игнорирует все это. Я действительно восхищаюсь ее уверенностью.
Наконец, мы стоим перед устрашающим вышибалой. Мерси была права, он пялится прямо на мои сиськи. Но затем выражение его лица становится злым, и он встречается со мной взглядом.
— Нет, — говорит он, качая головой. — Ни хрена не сработает.
— Пожалуйста, — хнычу я. — Это мой день рождения.
— И? Отойдите в сторону, девочки. — Он открывает бархатную веревку, чтобы впустить больше людей. Одна из девочек ухмыляется мне, и я почти киплю от гнева.
— Пожалуйста. — Я пытаюсь схватить его за руку, но он отстраняется, бросая на меня предупреждающий взгляд.
— У тебя даже нет поддельного удостоверения личности, малыш, чего ты, блядь, ожидала? — Он закатывает на меня глаза. — Сколько тебе лет? Восемнадцать?
— Д-да. — Я одариваю его своей самой уверенной улыбкой.
— Конечно. — Следует еще одно закатывание глаз. — Давай, дай мне чертов перерыв. Твои сиськи едва достигают пятерки, а твоя подруга выглядит лет на двенадцать.
— Привет! — Машет Мерси.
— Просто говорю тебе, как есть. Уходи.
Я надуваю губы, включаю свои щенячьи глаза. Мистер Злой Вышибала здесь похож на семейный тип. Может быть, мне не следовало делать ставку на то, что мои соски проведут нас. Щенячьи глаза всегда работают на Ноксе.
— Пожалуйста, — пытаюсь я снова. — Только один раз.
— Я впущу тебя, малыш, и завтра у меня будет целая куча двенадцатилетних детей, выстроившихся в очередь, — ворчит он. — Это для твоего же блага. Давай, отходи.
Я позволяю своим глазам прожигать его, надеясь, что он знает, как сильно я его ненавижу. С разочарованным стоном я тяну Мерси за руку.
— Пошли.
Она следует за мной на тротуар, где мы присоединяемся к очереди в клуб, вздыхая.
— Обязательно нам это делать? Разве мы не можем просто вернуться к тебе и посмотреть фильм или что-нибудь еще?
— Нет, — яростно качаю головой. — Он меня разозлил сейчас. Мы определенно должны туда попасть.
Но очередь едва движется. Два часа спустя, и мы сидим на обочине, не двигаясь с места с тех пор, как впервые присоединились к очереди, за исключением того, что теперь в очереди за нами тоже куча людей. И один из парней в очереди не так хорошо скрывает стояк, натягивающий штаны. А еще у него практически слюнки текут при виде моих сосков. Я скрещиваю руки. Становится холодно. Несмотря на то, что пока все идет не так, как надо, я не хочу признавать поражение.
Пока нет.
Это означало бы возвращение домой, возвращение к Дав и Ноксу и их идеальной маленькой семье. Той, в которой я выделяюсь, как больной гребаный палец.
Они никогда не заставляли меня чувствовать себя нежеланной. Они всегда усердно работают, чтобы я чувствовала себя своей. Но в глубине души я знаю правду.
Они не хотят меня. Как они могут? Если даже моя мама этого не делала.
Мерси пишет СМС на своем телефоне, и я нетерпеливо оглядываюсь, когда впервые вижу ЕГО. Он выходит из клуба, его глаза затуманены от гнева, он быстро проходит мимо очереди в клуб, у него темные волосы с серебристыми прядями. Его челюсть точеная и покрыта щетиной. Он высокий, широкоплечий и загорелый. Его костюм безупречен, а походка уверенная, неумолимая.
Тогда со мной что-то происходит, как будто мне дали под дых. Но боль не приходит. Вместо этого есть только леденящий душу шок, странное учащенное сердцебиение, которое кажется предательским, и пустота, которую может заполнить только он.
— Вила?
Я слышу, как Мерси зовет меня, но я не реагирую. Как будто что-то тянет меня к этому человеку. Невидимая нить связывает нас вместе, и я тянусь к нему, как марионетка, просто понимая, что у нее есть хозяин.