«Но как именно выйти за человеческие пределы, чтобы продвинуться по эволюционной лестнице достаточно высоко, чтобы обмануть судьбу?» — вопрос звучит красиво, а ответ мне неизвестен.
Мне бы не помешал орган чувств, который может улавливать биопроцессы в теле. Если так посудить, то человек в целом почти не имеет контроля над собственной жизнедеятельностью. Дыхание автоматическое, хотя можно задержать. Сердце автоматическое, пищеварение автоматическое, восстановление во сне, выделение гормонов, ферментов, реакция иммунитета и всё такое тоже работает произвольно, силой мысли я не могу вмешаться в эти процессы.
Похоже, в следующий раз будет лучше попробовать вложить очко развития в разум или мистические силы. В первом случае моя соображалка может улучшиться, а во втором можно надеяться на удачу. В этот момент возвращается отец Григорий и Эмбер.
— Я взял миссию на верхних уровнях. Спустимся ниже Миноса до станции «Цербер». Найдем укромное место, где поищем артефакты. В этом и заключается наша миссия. Заодно и проведем боевое слаживание. Выйдем ночью, чтобы не дать знать о своем уходе коршунам.
Вопросов у меня нет, поэтому продолжаю заниматься самолечением, а потом вызываю часы в дополненной реальности, где вижу время 19:43. Скоро стоит лечь спать, чтобы встать ночью более-менее бодрым, и придется привыкать к жизни под землей, где нет по сути дня и ночи. Я уже скучаю по солнцу, голубому небу, облакам и звездам, пусть хотя бы приснится что-либо из этого.
Дойдя до предела сил, беру перерыв и замечаю, что Эмбер наносит крем на лицо. Похоже, любит следить за собой, хотя нельзя сказать, что синкеры сплошь грязные и немытые, как можно было бы подумать о тех, кто постоянно проводит время под землей.
— Здесь и такие товары можно купить? — спрашиваю у напарницы, намекая на крем для лица.
— Конечно, за баллы тебе могут принести почти любую вещь с поверхности. А в Миносе даже есть салон красоты, но не все могут себе позволить туда часто ходить.
— А есть ли смысл здесь тратить баллы на косметику или стильную прическу?
— Практического смысла нет, — меланхолично отвечает Эмбер. — Но не у всего должен быть важный смысл. Эмоции тоже важны, понимаешь? Мне нравится следить за собой даже без планов кому-то понравиться. Когда я причесана и в чистой одежде, мне просто спокойнее. А если я спокойна, мне легче переносить тяготы жизни здесь. Другие развлекают себя иначе. Можно покупать книги, игры, выпивку, пользоваться услугами местных проституток обоих полов, делать ставки на арене и так далее. У каждого свой наркотик. Рекомендую тоже что-то найти для себя и не жалеть свободные баллы на развлечения. Тогда меньше риск сойти с ума.
— С такой стороны об этом еще не думал. Спасибо за совет.
— Обращайся. Только старайся не увлекаться насилием или приемом настоящих наркотиков или алкоголя. Грегори это не нравится, у нас в команде есть негласное правило не заниматься такими вещами. Если нужны обезболивающие, то попробуй перетерпеть, они вызывают сильное привыкание.
— Учту. А с болью я справлюсь и без таблеток, — с «Презрением к боли» мне уже не страшен болевой синдром, который, кажется, ближе к полуночи снова напомнит о себе.
— А как здесь относятся к рассказам о своем прошлом? — задаю другой интересующий вопрос.
— Зависит от синкера. Большинство рассказывать о нем не хотят, чтобы не бередить душевные раны. Но если сработаемся, поведаю тебе свою историю. Если будет интересно.
— Будет интересно послушать, — киваю я.
Через несколько минут Эмбер идет спать на кровать, а остальные размещаются на полу в спальниках. Мне тоже отдали спальник, доставшийся в качестве «наследства» от одного из погибших членов команды. Вероятно, мне отдадут потом все необходимые вещи, чтобы заново не покупать.
Свет в комнате выключается, и я пытаюсь заснуть перед завтрашним спуском в подземелья. Когда покидал родину, рассчитывал на большие изменения в жизни, но даже подумать не мог, что они будут такими резкими и неприятными. Сейчас по сути являюсь бесправным рабом Атланты и должен рисковать жизнью за чужую страну без возможности заработать себе освобождение. А еще снова подкатывает боль, поэтому принимаюсь качать пресс, чтобы повысить температуру тела и активировать свое внутреннее обезболивающее.
Это действительно помогает, после чего удается заснуть. Во сне снова вижу гигантские механические легкие, но этому уже не удивлен и просто даю себя увлечь в бесконечном танце. Хорошо хоть, что никаких физических ощущений вращение по орбите не дает. Даже кажется, что я закрываю глаза внутри сна и там же засыпаю.
[Переход в фазу медленного сна. Консолидация полученных знаний путем формирования новых нейронных паттернов. Выдано 1 очко развития]
Когда меня посреди ночи толкнули, я с удивлением обнаружил предложение распределить полученное очко по треугольнику Фиша. Я ничего не запомнил из снов, поэтому мысленно задаю вопрос ДС об этом.
[ДС работает круглосуточно. Когда синкер спит, мозг не только восстанавливается, но и обрабатывает массивы новых данных, создавая новые нейронные структуры. В определенных ситуациях этого может быть достаточно для последовательной эволюции]
Похоже, мое развитие как синкера вообще никогда не останавливается. Возможно, все мои размышления и рассказы напарников мозг решил во сне законспектировать своими способами. Остальная команда быстро собирается, поэтому я мысленно перевожу очко в правый нижний угол треугольника Фиша, который подписан как «Mind». Никаких дополнительных сообщений ДС не выводит, как и не чувствую себя резко поумневшим, но сейчас не до этого.
Уже через десять минут команда готова к выходу. За моей спиной рюкзак со спальником и небольшими запасами еды и воды, которые вчера принес отец Григорий. Из оружия у меня монтировка, и она мне нравится. У Кристиана никакого оружия нет, как и у Эмбер, а вот на поясе Люциана и отца Григория висит по мачете. Скорее всего против монстров человеческое оружие в целом бесполезно.
— Кристиан, Люциан и Марк, вы несете остальные вещи в камеру хранения. Заодно Марк узнает, как пользоваться ячейками. Я с Эмбер пойду к лифту, проверим обстановку и займем места.
На этом и порешили, поэтому команда разделяется. Платить аренду за комнату во время отсутствия невыгодно, поэтому её приходится освободить, а вещи отнести к ячейкам хранения. Я представлял что-то похожее на банковские ячейки или вокзальные, но выглядит как отверстие в стене с движущейся лентой как для багажа. У стены стоят сложенные коробки, в одну из которых мы складываем лишние вещи, после чего Кристиан запечатывает коробку и ставит на ленту, а Люциан прикладывает браслет к табло на стене. Появляется сообщение о списании сорока пяти баллов.
— Хранение на одни сутки стоит пятнадцать баллов, — объясняет товарищ. — У нас будет одна ночевка, но заплатил на всякий случай за трое суток, так как всегда есть риск задержаться в подземелье.
— А если не востребовать через трое суток?
— Наши вещи все равно будут хранить, но потом для возврата придется заплатить пени, которое начисляется за каждый день свыше срока хранения. Зато можно не опасаться за вещи, так как за этой стеной закрытая для синкеров зона. Попытка попасть туда закончится смертью. Ну, теперь к лифту.
Оказывается, что то самое куполообразное здание в конце главной улицы является транспортным шлюзом между Зеро и Миносом. Здесь расположен большой лифт, но он спускает не вертикально вниз, а под углом примерно в сорок пять градусов. Здесь также стоят и другие синкеры, которые тоже отправляются в Минос или в рейд. Спасибо, что за пользование лифтом платить не нужно, но он курсирует вниз-вверх строго по графику, поэтому придется ждать еще минут десять перед спуском.
Отец Григорий и Эмбер заняли место в углу, поэтому мы сразу направляемся туда. Площадка лифта пять на семь метров выровнена относительно горизонтали, и по обеим сторонам расположены стальные направляющие, по которым движется лифт. Где-то из клапанов с шипением вырывается пар, разумеется, лифт приводится в движение силой пара, которая крутит где-то лебедку или что-то похожее. Мой первый спуск в подземелье начинается.