Герман Граф в люфтваффе с 1938 г., но до начала войны с СССР не сбил ни одного польского или английского самолёта. Переведён на Восточный фронт в августе 1941 г. и тут до конца 1942 г. «сбивает» наши самолёты пачками, заполнив анкеты на 202 штуки (за 17 месяцев). С января 1943 г. – во Франции, и здесь до конца войны, за 29 месяцев, он сбивает всего лишь 10 самолётов. Почувствуйте разницу Востока и Запада: у нас сбивал более 10 самолётов в месяц, а на Западе – 10 самолётов за 29 месяцев!
Гюнтер Ралль. Начал бои в мае 1940 г. во Франции и сбил на Западном фронте до конца 1941 г. 4 самолёта. С конца 1941 г. и до апреля 1944 г. (за 28 месяцев) «сбивает» на Восточном фронте 275 самолётов. С апреля 1944 г. по май 1945 г. на Западном фронте сбивает всего 2 самолёта.
Такое впечатление, что для асов Восточного фронта Западный фронт был чем-то вроде Бермудского треугольника. Легко сбивая самолёты в СССР, они оказывались неспособными защитить небо родной Германии, воюя с, казалось бы, более слабыми лётчиками союзников. В чём тут дело?
Пять пишу, один в уме
По-моему, ответ ясен. Всё дело в том, что с целью пропаганды, на Восточном фронте немецким лётчикам разрешались приписки. Причём не на какие-нибудь 10—20 %, а в несколько раз. А чтобы их Дубовые Листья с Мечами не называли на Западе Салатом с Ложкой и Вилкой, количество «сбитых» самолётов, необходимое для награды на Востоке, всё время повышалось, как по отношению к сбиваемым самолётам на Западе, так и просто по мере оценки командованием величины приписок. Коэффициент приписок можно оценить. В середине войны в боях на Кубани наша авиация в воздушных боях, от огня наземного противника и по другим причинам потеряла 750 самолётов (из них 296 истребителей). А немецкие асы в это время заполнили акты на сбитые ими на Кубани 2280 наших самолётов. Поэтому мы не ошибёмся, если цифры «блестящих» побед немецких лётчиков на Восточном фронте будем делить на числа от трёх до шести – ведь это и немецкое командование делало, когда их награждало.
А на Западе с приписками дело обстояло не просто. Представьте, что упомянутый Рудорффер объявил бы, что он за 17 минут сбил 13 английских самолётов над Берлином, а Геббельс объявил бы об этом по радио. Его бы высмеяли как немцы, так и англичане в радиопередачах на Германию. На Западе прямо приписывать было нельзя. Там поступали по другому.
Сбивать или побеждать?
В популярном издательстве «Восточный фронт» вышла и другая брошюра, судя по стилю, того же автора – «Асы люфтваффе». В ней, соответственно, трогательно восхваляются непобедимые немецкие лётчики.
Но вот взгляд цепляется за фразу: «В отличие от RAF (королевские воздушные силы), немцы говорили, что они не сбивают самолёты, а одерживают победы». Стоп – говорю сам себе. А зачем это нужно было немцам? Зачем они подменяли (если подменяли) понятие «сбить», понятием «победить»? Далее анонимный автор пытается внушить, что эти два понятия тождественны: «Чтобы одержать победу, мало было просто сбить самолёт, необходимо было предоставить подтверждение очевидца …» и т. д. Что за глупость? Зачем сам факт уничтожения самолёта путать с процедурой установления этого факта? Вообще-то, если бы этот автор не сфокусировал внимание на этом вопросе, то я бы по наивности и считал, что «сбить» – это «победить». Но раз он очень хочет, чтобы я так думал, то значит дело обстоит не так. Начинаю разбираться по другим источникам и … ещё раз восхищаюсь способностью немцев к военной организации, любви их к военному делу.
Мало того, что они раньше наших маршалов поняли, что современная война будет очень подвижна, но, при этом, главное в будущих подвижных армиях будет не то, что сразу бросается в глаза – не танки, самолёты и т. д., – а связь, связь и ещё раз связь.
Мало того, что они отказались от бросающейся в глаза идеи, что сухопутные войска надо насытить авиацией. Они создали авиацию отдельно от сухопутных войск и насыщали ею только ту часть сухопутных войск, которая вела бой и действительно нуждалась в авиации. И благодаря этому обходились относительно меньшим числом самолётов.
Мало того, что они поняли, что авиация это не самолёты, а лётчики и свою авиацию начали строить не с боевых, а с учебных самолётов. В 1934 г. они начали строительство своих военно-воздушных сил с того, что запланировали к концу 1935 г. иметь 1863 боевых при 1760 тренировочных (для первоначального обучения) самолётов. И к марту 1935 г. имели 584 боевых и 1304 тренировочных. В результате их лётчики вступали в бой, имея сотни часов учебно-тренировочного полёта. Их ас В. Батц (237 побед) вступил в бой, имея 5240 часов учебного налёта. А наш ас Г. У. Дольников (15+1) налетал в лётной школе 34,5 часа, из них 11 часов самостоятельно и целых 5 часов на боевой машине.