— Я говорила тебе, что у меня не было выбора.
Бренд фыркнул.
— Мы бы нашли выход. А сейчас меня разрывает между яростью на твой поступок и облегчением, что ты рядом.
— Ты не понимаешь.
— Ничто не может оправдать произошедшее. Вернувшись с пробежки, я обнаружил, что ты ушла, — прорычал он.
Чарма вздрогнула, ощутив столь ненавистную ею боль Бренда.
— Не смей, — предупредил он, — бояться меня. Ты прекрасно знаешь, как бы ни был я зол, тебе ничего не грозит.
— Знаю. — Она не боялась Бренда. — Мне противно, что я виновата в этом.
Он отвёл взгляд, сделал глубокий вдох и выдох, а затем вновь посмотрел Чарме в глаза.
— Я тоже виноват. У меня было столько лет на придумывание вариаций что же делать с тобой, когда найду. Но суть в том, что ты для меня важнее всего на свете. Я очень сильно постараюсь преодолеть боль. Мы были молоды и совершили кучу ошибок.
— Ты ни в чём не виноват.
— Виноват. — От эмоций его глаза потемнели. — Мне стоило прямо тогда склонить твою голову и укусить, наплевав на все твои слова. Всё просто, ты была бы моей. Мне стоило прислушаться к сердцу, а не к твоим проклятым оправданиям. Ты бы не сбежала от меня и дело было бы сделано.
— Всё стало бы намного хуже.
— Ничто не может быть хуже, чем год за годом жить, зацикливаясь на женщине, с которой не можешь быть.
Чарме разрывало сердце слышать в голосе и видеть на лице любимого столько горя.
— Мне так жаль. Я даже не знаю почему после того, что я сделала, ты всё ещё меня хочешь.
— Потому что ты моя. — Бренд вздёрнул подбородок, демонстрируя свою упрямую сторону, которую Чарма очень хорошо помнила. — Женщина, которую я люблю. И ничто это не сможет изменить. Мы решим твою проблему, я не могу иначе.
Бренд расслабился, потом внезапно взял её на руки. И пока он нёс её через весь дом в ту часть, где она ещё не была, Чарма не сводила взгляда с его глаз. Бренд проходил мимо тёмных комнат к той, где горел свет — к спальне, в которой его аромат был сильнее всего, заверяя Чарму, что эта спальня принадлежит Бренду. Чарма успела увидеть большую кровать, две тумбочки, кресло в углу и большой телевизор на комоде, прежде чем Бренд внёс её в ванную и локтем щёлкнул выключатель. В длинную столешницу, на которую он усадил Чарму, были вмонтированы две раковины. Бренд отпустил Чарму и отстранился.
— Дай руку. Твоя кровь сводит меня с ума.
Чарма уже и забыла о порезе. А сейчас, посмотрев на ладонь, увидела лишь красную полоску — не так уж плохо. Бренд держал её ладонь в своей и изучал, затем слегка встряхнул и поднял к своему рту. Провёл горячим языком по маленькой ранке, отчего глаза Бренда немного изменились, а на щеках, словно капли грязи, появились тёмные волосы. Чарма провела рукой по линии челюсти Бренда, которая была покрыта мягким, редким мехом.
— Ты еле-еле сдерживаешься.
Бренд отпустил её руку.
— Да. Внутри полная сумятица. Не беспокойся, знаешь ведь, что я скорее убью себя, чем сделаю больно тебе.
— Знаю. — Она всем сердцем верила в это.
— Хорошо. Меня опустошает сама мысль, что ты меня боишься. Мне нужно немного успокоиться и разобраться во всем до того, как я тебя отмечу. Я хочу быть для тебя героем, но из-за брачного периода едва себя сдерживаю.
— Ты рассказывал мне. — В голове всплыли его предупреждения о том, что произойдёт, когда нагрянут эти недели. Они шутили кто же будет более опьянён горячкой. — Мы планировали взять отпуск от летних занятий и запереться в доме, чтобы я смогла хорошенько о тебе позаботиться. Я лишь не могу вспомнить, когда именно она должна нагрянуть.
Он зарычал.
— Она нагрянула сейчас. Мой волк рвёт и мечет от желания связаться с тобой, так что именно это я и планирую сделать. — Радужки глаз Бренда почернели, демонстрируя волка, а его голос стал глубже. — Прошу, не отказывай. Не смей говорить нет, потому что, если уж быть честным, я всё равно это сделаю.
То, что он планировал вот так вот сразу связать себя с Чармой, шокировало.
— Прошло много времени с тех пор, как мы были вместе, — напомнила она.
— Думаешь, я этого не знаю?
— Мы изменились.
Бренд поднял голову, уставившись прямо ей в глаза.
— Но чувства прежние. Ты ведь испытываешь ко мне то же самое.
Чарма не стала отрицать явное.
— Сейчас мы оба чересчур эмоциональны. — Тихое рычание явно указывало на то, что ему не понравились её слова. — Я хотела сказать, что увидев друг друга, мы воскресили много воспоминаний.
— Так и есть, — согласился Бренд. — Но ты здесь, а я дал клятву, что как только ты вновь окажешься в моих объятиях, я тебя не отпущу и отмечу своей.