– Да, знаю, конечно! – уже спокойнее сказал Шилов. – А вообще-то ты ничего себе живешь… Как-то у тебя все культурно получается… Красиво… Даже моя жена так на стол не накрывает, изящно…
Достав из микроволновки горячие бутерброды, майор Лавров поставил туда более солидное блюдо – свежезамороженные овощи из пакета, смешанные с копчеными сосисками. Покрытый чистой скатертью стол мало напоминал традиционные «места холостяцких пирушек». Все закуски, хотя и не отличались особенной изысканностью, были разложены по тарелочкам с одинаковым рисунком, напоминающим старинные русские орнаменты. Аккуратно нарезанные куски хлеба лежали в плетеной корзинке, накрытые льняной салфеткой. И принесенную водку приятели пили не из обычных стаканов, а из хрустальных граненых стопок.
– Между прочим, – опрокинув очередную стопку, заявил Шилов. – Моя первая тоже любила красиво на стол накрыть! Нам еще на свадьбу ее родственники фамильный сервиз подарили!
– Постой, постой! – удивился Лавров. – А разве Татьяна… Да ну, ты же сам говорил, что вы еще в школе подружились!
– Точно! Мы с Танькой с девятого класса дружили! И любовь была! Только сначала я женился на другой. Я сейчас все тебе расскажу, только вначале этих вкусных сосисок поем!
Забросив в себя изрядное количество сосисок с овощами и «хлопнув» еще водочки, капитан начал свой рассказ:
– Значит, так! На первой жене (ее Эвелиной звали) меня мои родители женили. Спросишь, как? Да очень просто! Я-то, конечно, сначала думал, что на Таньке женюсь. Отца после службы в Венгрии в Иркутск перевели. Ну вот, как только мы с Татьяной школу закончили, меня сразу же в армию забрали… Она меня, конечно, ждала. А когда я через два года не вернулся – в училище поступил, она сама поступать рванула. В Москву. Никуда не поступила, конечно – куда там в этой Москве поступишь, тем более у нее уже три года после школы прошло. Домой Танька решила не возвращаться, устроилась в Москве лимитчицей, а потом ей москвич какой-то подвернулся, замуж взял. Ты ведь ее видел – она до сих пор красавица, а тем более – тогда… А я домой из Рязани на каникулы приезжаю, а мать мне и говорит: так вот и так, есть хорошая девушка, из нашего города, Эвелиной звать, учится, значит, в Санкт-Петербурге, на историческом, все родственники у нее ученые, преподаватели. Ну, Эвелинка эта, она тоже очень симпатичная была… А ты чего смеешься, майор?
– Да не смеюсь я! – Батяня отвернулся, сдерживая улыбку. – Просто радуюсь за тебя – везет же тебе на красивых!
– Ага! Это точно! – Капитан Шилов снова наполнил водкой стопки. – Только вот как-то не сложилось у нас с Эвелиной. Посуду она красивую любила, одежду, мебель роскошную, а вот что-нибудь там приготовить, постирать или в квартире убрать, вот с этим у нее серьезные проблемы были. А когда я училище закончил и меня на Север послали, она со мной туда не поехала, а через два месяца решила со мной развестись. Я через год в отпуск к родителям приезжаю, уже холостой, вижу: идет по улице женщина, и красивая такая, блин! Ну, чего ты опять смеешься, майор? Ну да, это Танька была, а я ее сразу и не узнал – так она в этой Москве похорошела. Оказывается, бросила она этого своего москвича – тоже был бестолковый тип, ничего делать не умел, только трепаться мог красиво. Ну и куда же нам с ней теперь было деваться? Поженились мы, и честно скажу тебе, майор, я об этом до сих пор ни разу не пожалел!
– Давай теперь за это дело выпьем, капитан! – поднял свою стопку майор Лавров.
– Выпьем, конечно, а потом ты мне про свою жену расскажешь!
– Это про какую еще жену? – Андрей Лавров тоненько нарезал соленые огурцы.
– Малосольные! Аромат-то какой! Сам солишь? – спросил его капитан.
– Сам. Могу тебе рецепт дать, – заявил майор.
– Постой-ка! Рецепт ты, конечно, давай, только потом, и вообще – дашь его моей супруге. Ты мне сейчас зубы не заговаривай, я тебе про своих жен рассказал, а теперь жду, когда ты мне про свою расскажешь.
– А что рассказывать – нет у меня жены! – улыбаясь, развел руками Батяня.
– Ну да! Ведь я знаю точно, что жена у тебя была! И жила здесь, в этом гарнизоне! Я ее не застал – но другие-то помнят!
Майор Лавров посерьезнел. Взяв недопитую бутылку, он разлил по обеим стопкам остатки. Помолчал. Затем подошел к форточке, открыл ее и закурил сигарету. Капитан сообразил, что затронул не очень приятную для майора тему. Раньше майор выходил курить на балкон, а сейчас задымил здесь, прямо на кухне. Капитан Шилов поразмыслил и решил больше не приставать к нему с подобными вопросами. Но тут майор Лавров заговорил:
– Да что тут рассказывать? Если тебе уже рассказали, то ты и сам уже все знаешь. Да, была у меня жена. Жили мы с ней… не год и не два жили. Жили, надо сказать, неплохо… Хотя, может быть, это мне было с ней неплохо. Честно говоря, мне очень хорошо было с ней. Только вот не очень часто нам с ней приходилось встречаться из-за моей беспокойной службы. Я-то думал, что у нас все прекрасно, а она никогда ни на что не жаловалась. Наверное, чтобы меня не огорчать! А однажды я вернулся домой из долгой командировки… и ее дома не застал… Вот так вот…
– Ну, ты же… попытался выяснить, в чем было дело? – спросил его Шилов. – Разузнал, к кому она ушла?
– Да ни к кому вроде бы… не было у нее никого, кроме меня…
– А вернуть ее не пробовал? – Капитан был в недоумении, как-то непонятен был для него такой уход – без любовника, без ссор, без скандалов.
– Вот чего не пробовал, того не пробовал, – уже обычным своим твердым голосом ответил майор Лавров. – Я своей жене всегда доверял. Доверял во всем и полностью. И если она решилась от меня уехать – значит, так ей было нужно! Мне всегда с ней было хорошо. Надеюсь, что сейчас ей лучше без меня. И я даже рад за нее – если это так!
– А кем она, кстати, работала? – почему-то спросил капитан.
Майор снова улыбнулся. Грустной и серьезной улыбкой.
– Она, как и твоя Эвелина, историк. Историю преподавала. В школе. Вот ты знаешь, например, Павел, с чего в свое время началась гибель Римской империи? Нет, не с нашествия варваров и не с упадка нравов. Когда Красс впервые набрал два легиона за собственные деньги – вот тогда они и покатились. По сути, он создал в Риме прецедент частной армии. А уже после этого началась и варваризация войска, и упадок нравов во всей империи.
– Прецедент, прецедент… – протянул капитан, наполняя стопки из новой бутылки. – Да мне по фигу этот твой Древний Рим! Я в России живу! В двадцать первом веке! Я п-по-своему все п-понимаю! Мы, Российская армия, существуем на деньги налогоплательщиков. Моей жены, твоего отца, сестер и братьев наших пацанов… А тут, что же это такое п-получается? Нам что – не доверяют? Или «труба» эта – нерусская? За что же тогда наш п-пацан чуть на дереве не сгорел? За их сверхприбыли?
– Вот-вот, – кивнул головой Батяня. – Государство существует до тех пор, пока существует государственная монополия на насилие. Сегодня «Газнефть» свою армию создала. Завтра того же самого захочет «Сбербанк». Послезавтра железная дорога или «Аэрофлот»… Затем – сеть магазинов «Седьмой континент». А если интересы хозяйствующих субъектов окажутся выше интересов страны? Или ее престижа?
– Хе-хе, вот это точно! – согласился Шилов.
– Что – точно? – поднял брови Лавров.
– Точно, что этим олигархам все «по барабану» – и престиж, и интересы…
– Какие «интересы»? – улыбнулся майор, понимая, что капитан уже «как следует» захмелел.
– Интересы государства! Народа! Их только собственные прибыли волнуют! Сделали, понимаешь, «дырку в Родине» и… качают оттуда! Деньги качают, можно сказать… в собственный карман! Хотя, конечно, в бюджет страны тоже немало отправляют…
– Бюджет бюджетом, а контроль за всем этим нужен! Ладно, средства производства в их руки передали, но зачем им разрешать еще и собственные армии создавать?
– Интересно, а кому эти «вояки» присягу дают, когда вступают в свои формирования? – спросил капитан, держа в руке до краев наполненную стопку водки.
– Кому? Да своему хозяину! Я, например, так думаю…
Глава 8
– Добрый день! – В холле самой роскошной гостиницы Джайпура по-русски поздоровалась с четырьмя москвичами какая-то женщина.