Как жил бедно и глупо, так и буду жить понемногу и почти никак. В голове назревал монолог. Я прилег на траву, закрыл глаза и уснул.
– Эй, Разум!
– М?
– Далеко нам идти еще?
– Душа, хватит ныть.
Разум помешал веточкой, варившийся в котелке чай, сосредоточенно о чём-то размышляя. Его суровое лицо озаряли всполохи костра. Тёмные глаза застыли, глядя в одну точку.
В противоположность ему, его спутница всё время ёрзала, шуршала пальцами в траве и ничего не делала – курила и глядела по сторонам, любуясь ночным лесом.
На другом конце поляны сидел третий путник. Сидел молча, прислонившись спиной к стволу дерева, и не подавал признаков жизни. Вероятно, задремал. На лицо его падала тень глубокого капюшона.
Путь им предстоял еще долгий, поэтому они остановились лишь на чай и пару сухарей. Усталость, согнувшая их спины, постепенно отпускала – растворялась в свете луны, блеске звезд и пламени костра.
– Я не ною! – возмутилась Душа. – Просто попросила напомнить маршрут. Ты же знаешь, я забывчивая.
– Да я устал уже от твоей забывчивости, – скривился Разум. – Зачем ты вообще со мной увязалась? Только мешаешь.
– Мешаю?! И это после всего, что я для тебя сделала?..
– Вот именно – после всего. – Напомни мне, кто чуть не опрокинул лодку на реке Любви? Кто драпанул назад на перевале Страха? И потом, вместо того, чтобы сказать «спасибо» за то, что я тебя вытащил, чуть не выцарапала мне глаза.
– У всех бывают слабости! А ты на развилках? Чем ты лучше?! – она резко затянулась, словно стараясь успокоить нервы.
– Подумаешь – развилки, – буркнул Разум.
– И подумаю! Вспомни первую! Мы половину припасов сожрали, пока ты раздумывал, по какой идти дороге! Если б я тебя не ослушалась, мы бы там до сих пор сидели!
– Не преувеличивай.
– Нисколечко! – разгорячилась Душа. – Подумаешь, две одинаковых дороги! Идёшь по любой и куда-нибудь приходишь – всего-то и делов! А ты всё думаешь и думаешь, непонятно над чем, как Буриданов ишак!
– Осел.
– Сам осел!
– Буриданов осел, – пояснил Разум.
– Да какая разница… – махнула рукой его спутница и бросила окурок в костёр. – Чай скоро будет?
– Готов, – ответил он, и, обернув рукоять чайничка плотной тряпицей, стал наливать чай в стоящую рядом алюминиевую кружку.
Душа порылась в рюкзаке и протянула Разуму свою. Тот наполнил её. Она вытащила ещё и два сухаря, и он взял один. Они кивнули друг другу, церемонно чокнулись и сделали по глотку. Душа поморщилась.
– Ух, крепковат! – выдохнула она. – То, что надо! Постой, ты что – этого угощать собрался? – прибавила она тихо.
Разум уже стоял на ногах с котелком в руке. Он действительно собирался идти на другую сторону поляны. Переведя взгляд с третьего путника на Душу, он пожал плечами и проговорил:
– Ну да. А отчего ж не угостить? Пусть себе. Пустая, конечно, трата чая, но уважение проявить следует.
– Погоди, погоди!
Душа поманила его к себе и, когда он наклонился, зашептала ему на ухо:
– А чего он с нами вообще идет? Чего ему от нас надо?
– Чего надо – не знаю.… Но было бы намного хуже, если бы его не было вообще, – мрачно уронил Разум. – Рано или поздно он даст о себе знать. А пока… Лично мне придаёт сил осознание того, что он рядом.
– А я бы предпочла, чтобы он не был постоянно замыкающим! Он постоянно пялится на мой зад!
Разум повёл бровью.
– Едва ли его это интересует. Но всё равно, его место – за нашими спинами. Было бы хуже, если бы он шел впереди.
Душа вздохнула и грустно хрустнула сухариком.
– А все-таки, много нам осталось?
– Ну… Лес Сомнений кончится еще не скоро. Так что, нам придётся ссориться ещё много раз. Помни об этом и не теряй голо.… А, ну да.
– Очень остроумно.
– …За ним нас ждет Плато Праздности, – не слушая, продолжил Разум. – Представляешь себе, что это такое?
– Говорят, там довольно живописно.
– А главное – опасно. Его нужно миновать как можно быстрее – слишком нестабильный ландшафт и много хищной живности. Стоит зазеваться, задержаться, сбиться с тропы – и уже не выберешься. Либо под ногами разойдётся разлом, либо сожрут гиены. Учти это и держись поближе ко мне, когда там пойдем.
– Но ведь там, кажется, есть короткий путь, так ведь? Может, проскочим по-быстрому? – озабоченно спросила Душа, стряхивая с руки крошки от сухаря.