— Ты думаешь, она повезла этого парня в пещеру? — спросил Алекс.
— А что тут невозможного?
— Да, она могла выкинуть такой фокус, забыв о приличиях и просто о здравом смысле.
Алекс поднялся, чтобы выглянуть в иллюминатор.
— Я знаю эту пещеру. Дождь еще идет, но я смогу добраться туда и посмотреть, нет ли там Алтеи.
Он вышел за дождевиком, а Чармиан приникла к иллюминатору. Она не смогла ничего разглядеть, кроме высоких скал, едва различимых на фоне неба. Потом дождь пошел сильнее, и все исчезло в темноте. Вскоре Алекс вернулся.
— Ты… ты уходишь? — с трудом вымолвила она.
— Да. К пещере ведет тропинка. Она крутая, но я как-нибудь вскарабкаюсь.
— Не уходи… не оставляй меня. Это опасно. А вдруг ты упадешь и разобьешься.
— Не упаду.
— А вдруг? — Чармиан представила себе бездыханное тело Алекса, лежащее под скалой, и ей стало по-настоящему страшно.
— Пожалуйста, Алекс, не уходи, — попросила она. — Я боюсь оставаться одна. Если Алтея успела добраться до пещеры, то с ней все в порядке и она в безопасности, а если нет, значит, ты напрасно будешь взбираться на скалу.
Измученная волнениями дня, она тихо заплакала. Алекс сбросил дождевик, сел на койку и привлек ее к себе.
— Не надо, дорогая, не плачь. Я никуда не уйду, — пообещал он. — Тебе здорово досталось. — Он осторожно погладил ее по голове. — Не плачь, со мной ты в безопасности.
Но Чармиан не удалось сразу унять слезы. Алекс достал из кармана платок и сам вытер ее глаза. Он прижал девушку к своей груди, но в этом не было и намека на страсть, только нежность и забота. Он отвел с ее лица волосы.
— Наконец-то, я вижу их распущенными, — улыбнулся он, — но не могу как следует рассмотреть при таком слабом свете. Я помню, какими они были в Шатовье… как золотой водопад. Тогда ты думала, что я — страшный злой волк, не так ли, радость моя? Мне кажется, ты и сейчас так думаешь.
— Сейчас ты совсем не похож на волка.
Вдруг она отстранилась; в ее глазах мелькнул испуг.
— Мое выступление! Я же его пропустила!
— Не думаю, что сейчас это имеет какое-нибудь значение, — спокойно возразил он.
— Но… но там же собрались люди… а никто, кроме меня, не сможет показать свадебное платье.
Алекс рассмеялся.
— Это символично. Ты божественно выглядела в нем и окончательно меня покорила.
Чармиан посмотрела на него с недоверием.
— Алекс, скажи мне правду. Ты когда-нибудь любил по-настоящему? Я имею в виду, в юности, до того…
— До того, как я сделался разочарованным циником? — закончил он. — У меня были, конечно, юношеские увлечения, но длились они недолго. — Он взял лицо Чармиан в свои ладони и заглянул ей в глаза. — А вот сейчас я люблю по-настоящему.
— Ну почему ты не сказала об этом раньше! — воскликнула Чармиан. — Зачем ты начал перечислять то, что ты можешь мне дать? Разве ты не знаешь, что мне от тебя нужно только одно… а ты ни разу даже не упомянул об этом.
— Что же это такое, Чармиан?
— Твоя любовь.
Как легко было говорить с ним в полумраке каюты, когда он сидел рядом и был так нежен. Гораздо легче, чем в его офисе, когда он метался, как зверь по клетке.
— Наверное, я робел, — смущенно признался Алекс.
— Ты робел! — усмехнулась Чармиан.
— Конечно. Мне не приходилось еще любить по-настоящему, и любовь казалась мне такой малостью, что я не решался предложить ее тебе.
— Это величайший дар, — возразила Чармиан. — У тебя странные представления о ценностях, Алекс. Меня никогда не привлекали ни твой отель, ни твоя яхта, ни прочая мишура.
— А что же тогда тебя привлекало? — с легкой улыбкой спросил он. — Ведь что-то да привлекало, правда?
— Ты сам. Даже когда ты бывал гордым и надменным, я не переставала любить тебя. А теперь ты такой близкий. — Девушка спрятала лицо у него на груди.
Алекс взял ее за подбородок и нежно поцеловал в губы.
— Я постараюсь быть тебе хорошим мужем, — пообещал он. — Я буду держать в узде гадкий характер Димитриу, но если он случайно сорвется… — Алекс прижался щекой к ее щеке. — Будь со мной терпелива, — добавил он шепотом.
— У меня тоже не идеальный характер, Алекс. Ты еще узнаешь, что у меня тьма недостатков. Но ведь что главное в любви? Терпение и прощение.
Наконец наступил рассвет, тихий, безветренный. Тучи рассеялись, небо посветлело.
Проснувшись в объятиях Алекса, сидевшего в кресле, Чармиан увидела, что в каюту сочится тусклый утренний свет. Осторожно высвободившись, она села на койку.