Стаса тоже разоружили. Оставшись без карабина, десантного ножа, и прочих достижений цивилизации, он ощутил себя совершенно беспомощным.
- Яггур полетит впереди, показывая путь, - снова перевела Гюрза.
Стас задрал голову и тут же увидел над поляной давешнюю шестикрылую птицу. Теперь стало понятно, от кого мурраги узнали о прибытии на Парадиз чужаков.
Неясно было другое: почему и гигантский червь, и птица подчиняются муррагам? Искусная дрессировка или сложный симбиоз? Загадка. Впрочем, разгадывать загадки времени не было. Ласковые солнца Парадиза одно за другим уже покинули свой зенит, а до страны этих самых эоков бог знает, сколько пути. «Интересно, эоки, тоже сверчки или, что-то поэкзотичней?» - уныло подумал Стас, разглядывая из-под руки кружащего в вышине яггура.
В дорогу собрались быстро. Мурраги в два счёта закрепили поклажу на спине кеффуд шалуддана. Кроме провизии и аптечек Стас выторговал у Вершителя стаи пару фонарей и кейс с инструментами. Мелюзга, радостно снующая вокруг червя, одарила путников множеством диковинных плодов и орехов. Пришлось и эти подарки поднять на могучую спину животного.
Шкета в качестве почётного пленника мурраги оставили в лагере, и он мрачный и обиженный, в окружении своей беспокойной стражи, молча наблюдал, как идёт подготовка к рейду. Когда с погрузкой было покончено, поредевший отряд, подталкивая друг друга, взобрался на плоскую голову прилежно дремлющего червя и вполне комфортно обустроился там.
Престарелый гурраг застрекотал что-то на прощанье, червь встрепенулся, скользнул вдоль площади, и устремился в лес.
Толпа муррагов, громко стрекоча и прыгая на своих мосластых ногах, какое-то время двигалась вслед за червём. Некоторые взлетали невысоко от земли на своих малиновых крыльях, и, натужно жужжа, неслись на перегонки с кеффуд шалудданом. Но, вскоре, мурраги отстали и за хвостом червя сомкнулась густая разноцветная чаща.
Тело кеффуд шалуддана, которое, к слову сказать, оказалось длиной футов в тридцать, не струилось размашистым зигзагом, как это принято у земных змей. Червь полз прямо. Лишь мощные мышцы перекатывались под изумрудной кожей. От такой манеры движения тряски почти не происходило. Да и каждый из дюжины могучих шипов на голове червя вполне мог послужить надёжным поручнем.
Какое-то время ехали молча, заворожённо глядя на диковинные пейзажи вокруг. Горы, возвышавшиеся прямо по курсу, казались неподвижными и ослепительно сияли ледяными вершинами. Яггур парил недалеко впереди, указывая дорогу. Шесть его крыльев, раскинутых веером, казались совершенно неподвижными и было непонятно, как он умудряется лететь с неизменной скоростью.
Потревоженные движеньем червя, из лесной чащи вспархивали стаи причудливых насекомых и птиц. Впрочем, кто из них насекомое, а кто птица, Стас не решился бы сказать так уж определённо. Случалось, разглядеть и животных, не менее диковинных на вид. Особенно позабавило существо, буквально выпрыгнувшее из-под головы кеффуд шалуддана. Оно было круглое как шар и мгновенно мимикрировало в цвета окружающего леса. Существо неестественно раздулось и поскакало прочь на манер уроненного мяча.
Одно из солнц, изумрудно-белое, уже скрылось за вершинами гор. Его пурпурное визави, всё ещё ласковое и тёплое, нехотя клонилось к закату. Лес прямо на глазах становился другим. Его яркие и буйные краски сменялись на пастельные, а сочетаниям немыслимых оттенков вокруг позавидовали бы самые отпетые экспрессионисты.
Пижон предложил подкрепиться перед встречей с обитателями страны эоков, справедливо полагая, что эти самые обитатели могут оказаться ещё более малахольными, нежели мурраги и не побрезгуют отобрать у путников их съестное. За продуктами был послан рядовой Вепрь и тот, проделав рейс по спине кеффуд шалуддана, вернулся с охапкой консервов и разноцветных туземных фруктов. Не забыта была и фляга с водой.
Пир вышел на славу. Галеты с консервированной ветчиной и шоколад были дополнены экзотикой фруктов. Каждый из них предварительно сканировался нарукавным тестером и, к удивлению путешественников, не был обнаружен ни один известный токсин. Фрукты оказались разнообразны на вкус: одни обладали приторной, но не навязчивой сладостью, другие имели пряную тягучую мякоть, третьи, исключительно сочные, бодрили и имели долгое приятное послевкусие.
Придя в восторг от такой вкусовой палитры, отряд не заметил, как горы стали вдруг совсем близкими. Их величавые очертания закрыли весь горизонт, а ледники заполыхали рубиновым блеском в лучах низкого закатного солнца.