Дверь в комнату Сандры находилась между номерами 66 и 26. Номер с неё стёрли, но, если присмотреться, было видно, что когда-то на двери было написано число 14.
– Если надо будет объяснить, где живёте, говорите, что в четырнадцатой. Стана тут несколько лет жила, все знают.
Сандра чуть было не спросила, где Стана сейчас, но сдержалась. Или погибла, или отправлены на другую базу, чтобы начать новую жизнь с новым «клинком». «Гарды», живые люди, переходят от одного к другому, как устройства, как часть обмундирования. Наверное, для многих это лучше, чем оказаться выкинутыми обратно в умирающий, голодный мир за стенами базы, но всё же…
Капрал хотел показать Сандре, как что устроено в её комнате, но она выпроводила его за дверь. Со стандартным жилым блоком она разобраться сумеет.
Комната была получше той, где она прожила предыдущие восемь лет своей жизни. Во-первых, она была разделена сдвижной перегородкой на две зоны, во-вторых, душевая была своя, а не общая на несколько человек, в-третьих, здесь было большое окно – виден из него был всё тот же двор с двумя рядами деревьев.
Окно не открывалось. Вообще. В толще стекла виднелись тонкие, меньше волоска, нити – значит, стоит разбить, сработает сигнализация.
Сандра села на узкую койку, где уже лежали её вещи – рюкзак и небольшая сумка. Потом легла – сохранять вертикальное положение с недействующей рукой было неудобно, она мешала, и постоянно хотелось её куда-то пристроить. Зато к кончикам пальцев начала возвращаться чувствительность, и Сандра уже пробовала шевелить ими. Она смотрела в голубовато-зелёную стену перед собой.
Кто она теперь? Кто? Неужели « гарда»?
Сандра схватила подушку, упругую, как мяч, и швырнула в стену, чуть не угодив в большие квадратные часы. Почему это происходит с ней? Именно с ней?!! Она за все годы ни разу ни слышала, чтобы кого-то перевели в другой статус. Она вряд ли была такой уникальной, просто другим повезло – их не обнаружили. Так почему же она?
Она чувствовала пустой, полой, как будто какой-то стержень, на котором держалась вся её сущность, выдрали. Может быть, так оно и было. Последние годы всё, что было Сандрой Риверой, собиралось, склеивалось воедино только одной мыслью и целью – она станет «клинком», и эта цель вела её, как звезда. Но когда её отняли, то что осталось?
Пустота. И эта пустота отзывалась ноющей болью в костях и горечью на языке, так отчаянно плохо Сандре было.
А мать и брат? Она сказала им, что уже скоро. Осталось только найти «гарду», а потом будет её первый бой, она выйдет против страйдера. Их дочь и сестра будет настоящим «клинком», они увидят её в новостях, на плакатах, может быть, даже в учебниках…
Они её не увидят. Всё кончено.
Цифры на часах подпрыгнули и сменились. Шесть вечера, время ужина.
Сандра сжала кулаки – теперь уже на обеих руках – и встала. Надо идти.
Это единственное, что она может сделать сейчас. Как бы ни было неприятно или даже стыдно идти сейчас в общую столовую, она должна это сделать. Чем раньше с этим разделается, тем лучше.
Флеминг сам учил её этому. Если упал – встаёшь и идёшь снова. Оставляешь позади сомнения страх и просто идёшь.
Сражение – это не не наука, не политика, где полезно бывает подумать, поискать, нет ли другого пути. Со страйдером всё просто – его надо остановить любой ценой, биться за каждый шаг и никогда не сдаваться, до последнего вздоха.
Ей надо идти, потому что отступать всё равно некуда.
На ужин полагалось являться в форме. Явиться в своей, которая была аккуратно сложена в рюкзаке, Сандра не имела права. Ей уже приготовили комбинезон, почти такой же по крою, только из менее плотной и эластичной ткани. И цвет отличался – вместо синего он был бледно-зелёного больничного цвета. Номера на спине пока не было.
С одной стороны, это было хорошо – она пока не носит чужих цифр, никому не принадлежит; с другой стороны, она знала, как на «гарду» без номера среагируют мужчины. Она – их пропуск в настоящую жизнь. К тому же, молодая, недурная собой, такая, что можно трахнуть и не по долгу службы.
Сандра скинула свою куртку, потом обувь, потом начала стягивать штаны.
Зелёный комбез сел не очень хорошо – она была шире в плечах чем большинство женщин, даже немного непропорционально. В верхней части он натянулся, и почему-то выглядело это так, словно грудь распирала его изнутри, хотя она была и не особенно большой. А ещё на комбинезоне не было армейских знаков отличия. Это просто никогда не было нужно раньше. Сандра, наверное, была первой за всю историю «гардой» в звании сержанта. Сандра пригладила волосы перед небольшим зеркалом, закреплённом на двери душевой, и вышла.