«Я включу кондиционер, как только мы поднимемся наверх. Он довольно быстро остынет. Пойдём, Виктор, забудем про холодный чай и выпьем немного бурбона. Это мой любимый напиток».
Виктор стоял позади неё, пока она открывала входную дверь, и удивлённо услышал, как Лиззи шепчет ему на ухо: « Хочешь развлечься, Виктор? Ладно, пойдём». поиграй с маленькой шлюхой.
Почему Лисси до сих пор не ревновала? Это сводило его с ума. Пора было поддать жару. Он прошептал себе под нос: «Нет, ты не хочешь с ней играть, Лисси, а я хочу. Она такая красивая. Пора мне насладиться. Оставь нас наедине».
Думаешь, что трахнешь её? Маловероятно. Как только мы поднимемся наверх, ну, ты... Вот видишь. Пора и мне, не только тебе, но и мне немного развлечься.
«Ты уже сегодня повеселилась. Мы сегодня утром взорвали церковь, Лисси.
Разве этого вам недостаточно?
Да, мы это сделали, но, эй, вам удалось кого-нибудь убить? Не слышал, чтобы вы это сделали.
Тот драгоценный агент ФБР, которого ты запер в чулане в Гейтвуде, он был там, весь здоровый. и крепкий, и даже гроб старой Октавии выдержал. Так что нет, я не собираюсь Скучаю по веселью. Мне нравится, как ты выглядишь мрачно и опасно. Думаю, маленькая шлюшка согласна. Со мной. Но тебе понадобится больше клея, иначе твоя борода отвалится.
«Ты что-то сказал, Виктор? Ах, наконец-то! От этой жары дверь становится липкой.
Входите, входите. Вы откройте окна, чтобы проветрить помещение, а я включу кондиционер.
Виктор вошёл в небольшой вестибюль, где стоял приставной столик с зеркалом, заваленный кучей почты, которая, по его мнению, больше всего напоминала счета. Бедная Синди, чаевые в закусочной, должно быть, не очень-то хороши.
Он последовал за ней в узкую гостиную с небольшой столовой и кухней на одного человека за ней. Стены у Синди были увешаны киноафишами, в основном с Джастином Тимберлейком, этим сумасшедшим. Было жарко и душно, поэтому он быстро открыл пару окон, чтобы впустить свежий воздух. Он подождал. Лиззи молчала. Может, она снова ревновала?
Он почувствовал прилив вожделения, когда Синди вышла из кухни с подносом, набитым двумя стопками, наполненными чем-то, похожим на бурбон. Без холодного чая, его вполне устраивало. Виктору нравилось, как её светлые волосы падали ей на левый глаз, и ей постоянно приходилось их откидывать. Она протянула ему стопку, затем подняла свою и чокнулась с его стопкой. «Вот, Виктор. Пей до дна».
Они выпили бурбон залпом. Виктору показалось, что горло взорвётся, настолько он был горячим. Бурбон был нехорошим, какая-то дрянь. Он умудрился не выплюнуть.
«Хочешь послушать музыку? Я принесу нам ещё бурбона через минуту».
Он чувствовал, как приближается Лиззи, всё ближе и ближе, готовая заговорить, её дыхание было горячим, зловонным, и он знал, что не сможет её остановить. Она не хотела играть, не хотела, чтобы он развлекался. Она обманула его и теперь собиралась повалить Синди.
Пустой стакан из-под бурбона отлетел в сторону, когда первый удар пришелся по левой ноге Синди.
Она отшатнулась назад и закричала: «Зачем ты это сделал? Что с тобой?»
Синди была сильной, она была в форме, но она знала, что не сможет победить, если он действительно на неё нападёт, по крайней мере, в долгосрочной перспективе. Она сама пригласила монстра в свою квартиру.
Страх на мгновение парализовал её, затем ярость. Она пнула его, целя ему в пах, как учил её брат Саймон. Но он согнулся в боку, когда бежал на неё.
и ее нога со всей силы ударила его в живот. Он отшатнулся назад, схватился за живот и завыл, словно она выстрелила в него, и он умирал. Он закричал, но это был высокий крик, больше похожий на вопль. «Сука! Ты пнула меня прямо по скобам!» В его руке появился нож. Она даже не видела, как он вытащил его из кармана брюк, и отступила на кухню. Он продолжал кричать на нее, проклиная ее, его голос все еще был высоким, истеричным, бессмысленным. Затем он бросился на нее, заперев ее на кухне. Нож был высоко поднят над его головой, и она увидела слезы, текущие по его лицу. Она схватила с плиты лопатку и ударила по ножу, отбив ее в сторону на мгновение, но он тыльной стороной руки выбил лопатку из ее руки.
Нож снова опустился на неё. Она пнула, но снова промахнулась, попав ему в бедро. «Ты, блюющая сучка!»
Она снова пнула его, и на этот раз попала ему прямо в пах. Он застыл, сжимая нож в кулаке, и уставился на неё, а затем рухнул на пол, стоная и держась за руки, переворачиваясь, ругаясь и плача. Синди подбежала, попыталась открыть входную дверь, но её снова заклинило, а руки стали скользкими от пота. Она дёрнула и потянула. Она услышала, как он, спотыкаясь, поднялся на ноги. Она услышала щелчок досылаемой пули.