- А чем занимался Филипп, какие темы он вёл? - спросил я заинтересовавшись разговором. Еда, видимо, успокоила меня, придавая силы к дальнейшей беседе.
- Никаких. На первых порах, я даже просчитался, решив, что он из персонала технического обслуживания. Ан нет! Честно говоря, Мерсье, отличный парень, хорошо разбирающийся в очень многих вещах. Частенько помогал батинавтам, знает множество технических мелочей "Медузы". Но вот как истинный учёный, мелок и слабоват.
- И вы можете утверждать это полагаясь на определённые основы и факты?
- Перестаньте, Макс. Я не один десяток лет руковожу исследовательскими коллективами и лабораториями. Доводилось даже побывать в двух экспедициях. И уж кому, как не мне иметь ясную позицию в том, что уж я - то ещё в силах отличить настоящего учёного от ремесленника.
- Однако же, как на мой взгляд, никакой определённости в создавшуюся ситуацию вы не способны внести. Даже под эгидой научного сторожила и главы Станции. Вы просите помощи, основываясь на психологическом дисбалансе в коллективе, сами же не способны внятно объяснить, что же происходит на комплексе. Что у вас остаётся?! Только лишь строить догадки и предположения, навеянные страхами и непониманием?
- Не торопитесь, юноша. Пытаясь разбирать происходящую действительность, стоит попытаться рассмотреть суицид Монаха не просто как несчастный случай. А как акт отчаянного действия с осознанием своих намеренных ошибок.
- Погодите, Генрих. Со слов Роллана, дельфина вынудили совершить это безумное действие пастухи - касатки в отместку за частые нападения на косяки рыб.
- И вы хотите этому верить?!
- Не хочу. Но пока принимаю к сведенью.
- Тогда вам придётся столкнуться с тем, что зовётся непреднамеренной ложью.
- Не вижу в этом никакого смысла, - отставив в сторону поднос, я начал постепенно попивать уже остывший напиток. - Зачем кому - либо необходимо врать, если это ничем не обусловлено. Я же лицо совершенно не заинтересованное.
- Это вы так полагаете. А они?.. - он тяжело выдохнул. - Всё то время, пока Монах был на Станции, Фергюсон постоянно возилась с ним. Скорее это можно назвать одержимостью, творческой лихорадкой. Я старался по - отечески наставлять её. Но, уж тема ей казалась интересная. Иногда, даже, возникал резонный вопрос, кто ей больше нужен, этот дельфин или... Гери?
Теперь я не старался перебивать Фалладу, понимая, что ему просто необходимо выговориться, разделив свои подозрения и выводы с совершенно отстранённым от этой банальной истории человеком. А самое главное, им мог стать практически любой, кто только что прибыл на Станцию, будь он даже биокибером.
- Винить Филиппа, не стоит. Ситуация ведь предельно проста и наивна. Он ревновал к работе, дельфинам, к тому минимуму времени проводимой с ней. И Элен подчинялась, не стараясь понять Гери, и всё более ненавидела окружающее. Вот так и возник Виктор Полозов.
- Погибший батинавт?!
- Простите, Максимилиан, но из ваших уст это звучит уж очень трагично. Поймите, что такого человека нет, и существовать не может. Это фантом до сих пор присутствующий в сознании некоторых из членов команды Станции. Правда, уже как воспоминание. И я это могу доказать предоставлением учётных записей в регистрационном журнале прибытий и вахтенных смен.
- Хорошо. Но истинность подобных записей с лёгкостью можно сфальсифицировать или сымитировать примерными данными?
- Не вопрос. На многих внешних объектах, находящихся в галактическом Ближнем или Дальнем Экстерре существуют системы дислокационного обнаружения. И вы, и я, и каждый человек группы, включая и дельфинов на "Медузе", фиксируется радарными маяками и отображается в виде кода с позицией в пространстве. Полозов же отсутствует как таковой!
- Если ещё и учитывать то, что он уже трое суток как мёртв и кинут на съедения местных морских обитателей.
- Неужели, то что я привожу вам действительные факты отсутствия навеянной субъективности не является доказательством?
- А вы бы сами, поверили, когда каждый старается убедить тебя в бесцельности и ненужности твоего нахождения на комплексе. При этом вознося прискорбие относительно, якобы, погибшего призрака.
- Здесь я разведу руками. Вам придётся самому решать ход и эмоциональное составляющее отношения к этому делу.
- Тогда я скорее всего займусь своей прямой обязанностью и постараюсь собрать максимальное количество данных о обстоятельствах окружающую эту противоречивую смерть афалина.
- Суицид...Не забывайте, Макс, что это было аффективной ответной реакцией мыслящего существа на происходящее с людьми.
- Что?! - презрительно сощурился я. - Генрих, вы как истинный учёны, позволяете себе произносить подобное? Ведь только послушайте, как это анекдотично звучит - смерть по причине осознания собственной вины и бесполезности дальнейшего существования и жизнедеятельности. Смерть из - за уязвлённого самолюбия. Наконец - то мы обнаружили совесть! И у кого, дельфина - афалина.
- Вы видите в этом глупость?! - недоумевающе спросил Фаллада.
- А в этих словах подразумевается что - то иное?! Ведь должны же быть весомые и весьма весомые причины для такого акта...
Поднявшись я всем своим видом стал показывать что собираюсь прекратить нашу беседу. Наш разговор изначально превращался в фарс, где страхи и предрассудки замкнутого коллектива проявлялись в глупости логических построений одного из его представителей.
- Постойте, Макс. Вам стоит согласиться с тем, что направленные психо - модуляциями Монаха образы исчезли практически сразу с его смертью.