- Честно признаться, меня и сейчас смущает та манера поведения всего персонала Станции в отношении нашего с Бертом прибытия на комплекс, - я немного приподнялся в своей импровизационной постели. - Все были, буквально, недружелюбно настроены, с явными признаками высокомерного призрения.
- И вы ни разу не задавались резонным вопросом: "Почему?!"
Тяжело вздохнув, я ненадолго задумался.
- Элен, для вас вся эта история давно уже в прошлом. И вы, как непосредственный её свидетель, отдаляетесь от неё с каждым днём на сотни прожитых гигапарсек, неосознанно теряете остроту чувств, отдалённо и приятно вспоминая лишь самые яркие и положительные моменты. Для меня же всё происходило совершенно вчера, и то, о чём вы спрашиваете оговаривалось мной и Бертом не единожды. Как ни жаль, но определённого ответа мы так и не нашли. Одни лишь догадки.
- Эх вы, доморощенный детектив. Ведь с самого начала было ясно...
Долгожданная догадка озарила моё сознание:
- НД!
- С самого начала, тогда, когда вы появились на плавучем бакене "Земля", Ро с неохотой принял вас. При этом ревновал до безумия.
- Мы были для него очередными дублями, "сиренами", незваными гостями порожденными Разломом. Но, - тут же осёкся я, - он ведь видел весь процесс нашей высадки и не должен был...
- Макс, прекратите становиться в позу идиота. Всё совершенно не так.
Вот теперь слышался голос и неодобрительные нотки настоящей Элен Фергюсон, такой, какой я её знал на Станции.
- После всего произошедшего там, на Гекате, мы поженились с Ролланом. И я часто вспоминала о вас, ради себя, и самого Ро, возбуждая тем самым острые чувства. Теперь же это стало у нас язвительной шуткой - Роллан по - доброму злит меня той историей.
Закрыв от усталости и непонимания лицо руками, я попытался привести мысли к логической правильности и порядку. Элен, прямо и откровенно признавалась мне в своей привязанности, но я никак не мог прийти хоть к какой - то логичности. Что она имела ввиду связывая меня и Берта с ранними появлениями на подводном комплексе нейтринных дублей?
- Простите, Элен, но похоже, что долгое состояние комы нарушило определённую мозговую деятельность. Мне тяжело сообразить то, о чём вы говорите.
Взгляд Элен странно угас и уже сожалеюще она закивала головой.
- Ро оказывается прав, вам всё же стоит побыть какое - то время одному, - выдохнула она. Подойдя к выдвижной плоскости монитора, Фергусон начала производить определённые манипуляции с аппаратурой капсулы. - И увидеть своего спасителя.
- Интересно? - сдержанно улыбнулся я, пытаясь скрыть волнение. - И кто же этот счастливец?
- Надеюсь, вы уже и сами догадались, - она развернула экран лицевой стороной ко мне. - Прошу знакомиться - Виктор Полозов во всей своей красе.
Я непонимающе и заворожённо смотрел на портрет измождённого человека с растрёпанными волосами, тёмными полукружьями под уставшими глазами и совершенно озадаченным взглядом. Светлый ореол подушки измятым нимбом окружал его голову.
- Отдыхайте. - Элен уже стояла у входной двери. - И постарайтесь свыкнуться с самим собой.
ЭПИЛОГ
Монокорпус атмосферного флаинга влажно поблёскивал в лучах солнца время от времени прорывающегося сквозь облачный покров. Тепло ещё слабо ощущалось, а тут на возвышенности и вовсе не ожидалось. Новизна перспективы и широта обзорности ландшафта смазывались памятью и необычной узнаваемостью.
Испытывая волнующий трепет долгожданного воплощения ожидаемого, я медленно вынул из нагрудного кармана заветный, уже пожелтевший и истрёпанный снимок. Весь пейзаж на фото в точности совпадал с тем, что мне открывалось в действительности. Всё, кроме одного - присутствия двух биокиберов, Берта и Дьондюранга, дружески обнимающихся с призывными улыбками на лицах. Стоило просто ждать, - и теперь я был в том уверен - что совершенно не зря. Почему - то сознание скорой встречи придавало огромную убеждённость и начавшее, наконец, охватывать меня за долгие годы поиска, долгожданное спокойствие. Встретить спустя десятилетия разлуки двух странников, пилигримов пустившихся в самостоятельный путь на просторы неизведанного, как собственного разума, так и в познавании самой Великой Пустоши космоса. Сейчас мои радость и волнение были соизмеримы разве что с окончанием собственной целевой программы. Ведь за тот срок существования, который уже давно стал для меня сверх продолжительным, я смирился и полностью принял открывшуюся истинность, Максимилиан Ковальский всего лишь биохом МК - 7. И всё это уже после расследования произошедшего на Гекате...
Ещё тогда, когда Элен выходила из моей палаты, я не мог и предположить, что она имела в виду, произнося последние слова. Более я никогда её уже не встречал. То была наша первая и однозначно, последняя встреча, после сакраментального инцидента на Гекате. Её смысл мне стал открываться гораздо позже, лишь тогда, когда я оказался здесь, на орбитальном "Стелларе" прикованном к планетарной системе Тиамат.
После "Мецеи - 5", я всё ещё терялся в сомнениях и собственной убеждённости, что некоторые воспоминания оказались ложными, подстроенными намеренно или загруженными извне, в которых не было ни йоты правды. В попытках доказать это, я отправился на Землю в ИЭБ убеждать администрацию в инициировании расследования, а руководство Управления космических поселений в необходимости карантинных мер в отношении всего экипажа подводного комплекса "Медуза". Но, как ни прискорбно и ни весьма подозрительно, мои первые же рапорты и пояснительные записки были рассмотрены и отклонены с очень чёткой резолюцией об окончании Проекта "Мнемосина". Самому же Максимилиану, или проще говоря, биохому МК- 7 предписывалось начать профессиональную специализацию для более эффективной своей реализации на благо людей. Стоит ли говорить о том, на сколько это меня поразило.
Что может означать для каждого биологического существа, принадлежащего к виду хомо сапиенс, быть им самим, свободным и мыслящим? Быть тем, кто способен выбирать свой собственный путь не завися от вложенных в электронные модули поведения и реакций сторонних и составленных уже кем - то, программ? Ощущать собственную суть и оставаясь в полном сознании контролировать жизнь так, чтоб оставаться совершенно свободным от внешнего воздействия? Вопросы сомнений и намеренного понимания себя продолжительное время волновали и заполняли моё сознание. И лишь попав на Тиамат, я наконец, примирился с собой.