Вдруг от размышлений прервала сама мит Ол. Видимо, ей надоело выслушивать перепалку глав ведомств, разговор явно сворачивал с рабочего русла, переходя на личности. Кин не мог предугадать ее действий, потому как не чувствовал потока ее эмоций, это делало Ол непредсказуемой в буквальном смысле, а самого Кина – уязвимым перед ней. Он не знал, чего ожидать от этой девчонки, она для Кина теперь как закрытая книга.
Вдруг Ол резко встала, скорей всего, собираясь остановить начавшуюся брань, но ей не дали сказать и слова. Со всех сторон активировались лазеры тактических бластеров и нацелились прямо на нее. Что за? Только жёсткий самоконтроль не позволил вскочить следом и ликвидировать потенциальную для нее опасность. Но Кин смог подобрать нужные слова, чтоб дать понять адмиралу его тупость, а заодно принизить его в глазах других. При этом он мог лишь догадываться, что чувствует Ол в данный момент: то, в чем ее обвинял Колинс, было просто смехотворно. Генерал сделал правильно и под незначительным предлогом велел ей уйти с совещания.
Кин, как ни старался, после ее ухода не смог усидеть на месте. Исчезла бирюза – появилось странное ощущение пустоты. Он должен был понять и проверить, как это связано с мит Ол, теперь он был уверен, что столь чудный цветовой «эффект» связан именно с этой девчонкой. И почти под таким же вымышленным предлогом поспешил выйти, дав понять, что его присутствие в конференц-зале уже необязательно.
Его позвали на это странное совещание, скорей всего, для отвода глаз, как того требовал протокол. Кин был назначен капитаном Зевса решением Совета Правления Земли и Марса, а не Миссии. И данный выбор МО явно пришёлся не по вкусу. Еще бы: Трис – житель Марса, в Колаборации выходцев с красной планеты всегда недолюбливали. Хоть по факту Кин и являлся уроженцем Земли, но об этом никто не знал, а тех, кто знал когда-то, давно уже нет в живых. Да и они бы помнили совсем другого человека – та секретная экспедиция на Оберон… Вернулся он после неё уже не таким, как прежде, и внешне, и внутренне. Хотя и этого ни в одном отчёте не найдут – все данные были уничтожены самим Кином.
Миссия Олбани является полностью земной организацией, и они, естественно, планировали на капитанскую должность своего протеже – проверенного человека с выдрессированным мозгом и безоговорочно преданным Миссии. А тут все планы рухнули, адмирал в гневе. Еще бы теперь понять, зачем им нужна конкретно Ол – почему на Зевс пригласили в качестве главного научного руководителя именно ту, которую адмирал на дух не переносил, обвинял в каких-то несуразностях, да к тому же боялся, как метеора.
Все вопросы могла разрешить только она сама, но разговора не получилось. Ее можно понять: испытать такой шок для обычного гражданского, да еще и молодой девушки, очень тяжело. Захотелось поддержать мит Ол морально, а заодно вздернуть адмирала, чтоб держал своих псов на привязи. Но как только взглянул на Ол, в разум опять проникла бирюзовая волна, и смыла все адекватные мысли. Еле удержался, чтобы не дотронуться до этих солнечных волос, которые послушно легли ей на плечи, закрывая нежную шею, а ее ноги… Видимо от усталости разулась. Кин только с шумом втянул воздух, чтобы хоть как-то сдержать себя в руках: таких стройных ножек на Марсе не встретить, там даже женщины вырастают под два метра и выглядят почти как мужчины из-за местных мутаций и низкой гравитации. Даже самого Кина Марс изменил, хотя его основные изменения произошли намного раньше и не на красной планете. А здесь его все считают почти великаном: Ол приходится задирать голову, что ей, видимо, даётся с трудом. Еще в зале заметил, как она слишком медленно поворачивает шею в стороны – видимо, дает знать о себе скованность от кропотливой сидячей работы ученого.
Разговор не получился – она ушла, даже не взяв обувь. Хотел остановить, но тут взгляд упал на подоконник – на нем остались две глубокие вмятины: металл был сжат, будто был мягкой губкой, а не усиленной стальной конструкцией. На поручне чётко остались видны отпечатки ладоней, причем слева гораздо сильней, чем справа – это сделала Ол?!