Но раздается еще один беззвучный взрыв – это к капитану присоединился бедняга-Нетопырь, не справившись с повреждениями и развалившись буквально на части. Это правильно: корабль должен уйти вместе со своим капитаном.
А я? Почему они не взяли меня с собой? Они все: шеф, Кин, Нетопырь…
Пустота. Вокруг пустота. В сердце пустота.
Что-то мешает смотреть нормально, застилая мир вокруг бирюзовой пеленой, и противно щекочет щеки: дотрагиваюсь до них – мокрые…
Слезы. Странно, всегда думала, что из-за спектралок я лишена возможности извергать жидкость из глаз, а сейчас не могу остановить этот поток.
Корабль улетает прочь от этого места, направляясь на Марс, но мне все равно, где теперь существовать. Внутри, как ни странно, до сих пор плещется теплое бирюзовое спокойствие, которое подарил Кин, коснувшись меня в последний раз. И мне кажется, это тепло он оставил в память о себе, и теперь оно всегда будет напоминать о моем капитане, теперь навсегда во мне останется частичка этого Человека…
Эпилог
О чем думаешь в конце всего? Какие мысли проносятся, выжигая кровавые рубцы на сердце? Что-то можно было изменить, сделать лучше, но не сделано. И оказалось, что, живя столь долго, так много не успел, до дурноты хочется жить, но невозможно – ничего уже не исправить…
Было неимоверно тяжело с непривычки чувствовать настолько глубоко и сильно: ожившие эмоции моего парализованного сердца рвали его на атомы. Ненависть на врагов смешалась с тревогой за Ол и бесконечной любовью к ней. Сколько пришлось испытать моей девочке – даже мне едва ли под силу такое. Но ни разу она не пожаловалась, ни разу меня не упрекнула, хотя по сути это из-за меня Ол пришлось побывать в стольких передрягах.
Когда вылетали с погибающего Зевса, думал только об одном: пусть она выживет. Бранил и умолял взбесившийся Нетопырь унести нас из этого космического ада как можно дальше. В принципе, он выполнил мою просьбу: из-за нарушенного протокола выхода нас вышвырнуло едва ли не на самой окраине Системы. В кромешной тьме, внутри коматозного Нетопыря, которого ценой неимоверных усилий опять спасала Ол, мы оказались один на один с нашими чувствами. И тогда я услышал самое страшное – ее историю.
Словами не передать и невозможно представить, что пришлось испытать юной нежной девушке, попавшей в столь страшную трагедию. А самое удивительное: Ол до сих пор винила себя в случившемся на станции телепорта! Но и это не главное – она стыдилась, что выбрала путь бионической модернизации тела, хотя и выбора-то у нее не было: или жизнь бионика, или смерть. Я вложил в слова поддержки, адресованные ей, всю свою любовь и заботу, на которые был способен. Постарался объяснить, как мог, что нет ее вины ни в чем – и это была абсолютная правда. Но самое главное – я благодарен Вселенной, что Ол стала такой, ведь иначе мы бы не встретились, а без нее я уже не представлял себя. Она поселилась в сердце, в моей парализованной душе – она подарила мне возможность ощутить радость жизни.
Когда Ол все-таки удалось разбудить Нетопырь, силы ее были на исходе, а моя тревога и страх за ее здоровье и жизнь возросли до размеров галактики. Но к счастью, на моей машине было все необходимое для оказания первой помощи. Сатурация была критическая, и я не придумал ничего лучше, чем срочно влить в Ол свою мутирующую плазму, которая помогла ей продержаться, пока внутренняя атмосфера не стабилизировалась после возобновления подачи кислорода. И уже после этого полностью просканировал по приборам ее состояние, тем более, Ол говорила, что ее внутренний анализатор пока не был до конца восстановлен.
Сначала не поверил в то, что показали датчики – перепроверил снова, а потом еще раз…
Конечно, я понимал, что ее бионический организм устроен по-другому и работает в режиме, отличающемся от обычного человека, поэтому многие показатели были вне стандартной нормы, но только не этот…
Хорошо, что Ол еще спала и не видела моего лица в этот момент – впервые в жизни после своего изменения я ощутил слезы радости. Думал, что самое яркое уже испытал рядом с Ол, но она смогла подарить мне момент счастья, не сравнимый ни с чем.
Теперь оставалось разобраться, где мы, и уничтожить все, что осталось от Колаборации. Пока Ол восстанавливалась, я связывался по своим каналам, выяснял все подробности, получилось даже поговорить с генералом. Он в подробностях описал происшествие в ЦИ, о котором Ол поведала лишь вкратце, как бы невзначай, как будто стеснялась своего неподдельного героизма. Отдал приказ своим бойцам усиленного эшелона сопровождать генерала, который со своей командой уже вылетел нам навстречу для дальнейшей эвакуации на Марс. Использовать переход я уже смел – так рисковать было нельзя. Оставалось только ждать и добираться к заданной точке – в Астероидном Поясе – там меньше шансов натолкнуться на засаду, ведь до сих пор был риск, что тварь Стомкинс попытается нас выследить.