Моя рука непроизвольно тянется к грязному кузову, ладонь упирается в холодный металл. Знаю, что ребенок только мой, ни на кого кроме себя не рассчитываю, но душа от обиды за Мишку сжалась. Первый раз за коротенькую Мишкину жизнь, обидно за него стало. Мой мудрый сын, ни разу не спросил где его папа. Господи, наверняка он как все дети о папе мечтает!
Мишка притормозил, посмотрел на свои сапожки, затопал ножками, стряхивая налипший снег. Шведов оборачивается на топот ребенка…. Я замираю.
— Привет Михаил! Как жизнь? Кто тебя разукрасил зеленкой? — весело спрашивает Мишку сосед. Генка скользнул по сыну взглядом, улыбнулся….
— Хорошо дела! Сегодня мама раскрасила, вчера бабушка. Я ветрянкой заразился, — Мишаня задрал мордаху, глянул на соседа, потом на Генку… Шведов уже смотрит на ребенка внимательнее.
Ищу глазами бабулю… Все хорошо, она шагах в десяти от Мишки.
— Ничего, иммунитет выработается, — говорит Генка.
Мишка согласно кивает, устремляется навстречу бабушке.
— Выздоравливай Миш! Не болей больше, не пропускай тренировки! — громко желает сосед.
Мне показалось, или действительно Генка поворачивал голову в мою сторону…снова запрыгнула за грузовик, никого не вижу, слышу звонкий голос сынишки.
— Не буду болеть! Тренировки, отработаю! У меня цель на три буквы!
— Миша! Какие еще три буквы? — доносится испуганный бабушкин голос.
— Как какие? — на всю улицу удивляется Мишка. — Важные буквы — НХЛ, бабуль, я же рассказывал про Национальную Хоккейную Лигу, буду там лучшим нападающим, в составе самой сильной команды!
— Ну если НХЛ, — облегченно вздыхает бабушка.
— Молодец парень! — говорит сосед.
— Достойная цель! — поддерживает Шведов и тут же обращается к соседу.
— Стас, хорошо долететь, погнал я, мне еще в два места надо успеть.
— Еще раз спасибо Ген, в сентябре вернусь, наберу. Как раз к этому времени достроят квартиру на Шаболовке, сразу по прилету перееду, здесь я можно сказать перекантовался временно.
Слышу легкий хлопок закрывающегося автомобиля, заурчал двигатель, машина тронулась.
— Бабуля, мы снеговика лепили, потом тебя увидели и спрятались! Пойдем снеговика покажу и маму найдем, она все еще спрятанная! — стрекочет как из пулемета сын. — У снеговика пока головы нет, и морковку, которую для носа брали, я надкусил.
— В снег не полезу, у меня ботинки короткие.
Я выждала пару минут и выбралась из убежища. Сын и бабушка топчутся у подъезда, рядом со скамейкой, на скамейке пакет с продуктами. Бреду к ним по снегу, ноги непослушные заплетаются.
— Мам, ты сама нашлась! Мам! Я с соседом общался, про шкафы не приставал! Хотя очень хотелось! — Мишаня бросился меня встречать.
Я распахнула объятья и крепко прижала к себе подбежавшего сына.
— Миш, я тебя люблю. Больше всех на свете люблю.
— Мамуль, я тоже тебя люблю, сильно — сильно. И бабушку люблю, и немножко Кристинку из группы фигурного катания, она правда вредная, но красивая, — доверительно шепчет прижавшийся ко мне Михаил.
— Мам! У тебя руки холодные, где варежки? — Сынок слегка отстранился, задрал вверх голову, посмотрел на мое лицо, — ты замерзла пока пряталась? Сама вся белая, а щеки красные, пошли скорее домой!
— Пойдем Мишань, — кисловато улыбаюсь, подавляю готовый вырваться вздох. Меня на самом деле слегка знобит, еще не хватало свалится с простудой.
Бабуля тоже обратила внимание на мой нездоровый румянец, приготовила чай с лимоном, медом и имбирем, практически насильно заставила пить. Они с Мишкой закрылись в его комнате, раскрашивать фигурки из соленого теста, которые несколько дней назад налепили, меня просили не подглядывать. Я сидела одна на кухне, без энтузиазма глотала чай. Знобить перестало, но…. Вакуум образовавшийся в мозгах в последствии шока вызванного появлением Генки в непосредственной близости от моего дома, начал заполняться невеселыми мыслями.
Воображение у меня богатое, картину как все было бы, выйди мы с Мишкой во двор чуть позже, и столкнись возле собственного подъезда со Шведовым, нарисовало отчетливую. Представляю как Генкина физиономия искажается брезгливо — презрительной гримасой, слышу как он предупреждает соседа, чтобы двери не забывал запирать, в его подъезде живет воровка и небрежно кивает на меня. И все это при ребенке. А Мишка бы горько плакал потом. Потому что, большой чужой дядя, обидел маму. А мама как овца на закланье…. Нельзя быть бессловесной овцой! В конце концов, я не брала никакие часы и деньги! Подать в суд за клевету…. Только куда мне против Генки с его возможностями. У него наверняка целый штат юристов. А у меня Милка и бабушка… Тут мне совсем взгрустнулось, плечи поникли, как будто на каждое плечо сгрузили по тяжелому кирпичу.