Я свернул на Шестьдесят четвертую и, уже подходя к дому, сквозь стеклянные двери увидел двух серьезных мужчин в костюмах, которые стояли и разговаривали с консьержем.
Глава тринадцатая
— Вы — Ричард Сегал и раньше жили на Стрэтфорд-роуд в Бруклине? — спросил меня тот, что был повыше.
Они уже показали мне свои жетоны и объяснили, что они — детективы из полицейского управления района Вест-Виндзор, в Нью-Джерси. Я понятия не имел, где находится Вест-Виндзор, — наверное, где-нибудь поблизости от Принстона. Перед тем как ответить на вопрос высокого полицейского, я взглянул на маленького, лицо которого не выражало абсолютно ничего, и на Реймонда, консьержа, который с любопытством прислушивался к разговору.
Я попытался не впадать в панику.
— Да, я вырос на этой улице, — подтвердил я. — А почему вы меня об этом спрашиваете? Что случилось?
— Мы ищем вас со вчерашнего дня, — сказал высокий. — Знаете, сколько Ричардов Сегалов и Р. Сегалов живет в Манхэттене? И это только те, кто пишет свою фамилию, как вы, — Сегал, через «е», а не через «и». Но хорошо, что мы в конце концов вас все-таки нашли. Кстати, меня зовут детектив Рой Бэрроуз. Это — мой напарник, детектив Джим Фримонт.
Я повнимательнее присмотрелся к Бэрроузу и понял, что в этой команде он — главный. На вид ему было за пятьдесят, лет на десять больше, чем Фримонту. Его цвета воронова крыла волосы были похожи на парик. Фримонт, напротив, был лыс, если не считать нескольких спутанных пучков каштановых волос за ушами.
— Вы не могли бы все же объяснить, что происходит?
— Простите, конечно. — На какое-то мгновение взгляд Бэрроуза задержался на Реймонде, который продолжал внимательно прислушиваться к разговору. — У нас к вам несколько вопросов, которые касаются одного нашего расследования.
— Расследования?
— Да вы не волнуйтесь, беспокоиться вам, наверное, не о чем, — зловеще сказал Бэрроуз. — Мы могли бы подняться к вам и поговорить в более спокойной обстановке?
— Ладно, — сказал я. — Но можете вы мне хотя бы сказать, о каком расследовании идет речь?
— О расследовании убийства.
— Убийства?
Я попытался изобразить удивление и испуг.
— А кто… Что случилось? С моей женой все в порядке?
— Ваша жена в полном порядке. Не знаю, слышали ли вы — человек, которого убили, когда-то был вам знаком. Насколько нам известно, он вырос в доме напротив вас.
— Кто это? — спросил я.
— Майкл Рудник, — сказал Бэрроуз.
Я помолчал, делая вид, что перевариваю информацию. Одновременно я пытался решить, как мне реагировать. Делать вид, что я вообще ничего не знаю о Руднике, не хотелось — я понимал, что полиции уже может быть известно о моем визите в контору Рудника в четверг на прошлой неделе. С другой стороны, нельзя было показывать, что эта новость меня совсем не удивила. Изобразить удивление было несложно, тем более что я никак не мог взять в толк, откуда полиции известно, что Рудник жил через улицу от меня.
— Bay, — наконец произнес я. — Какой ужас! Но я все же не совсем понимаю: о чем вы хотите говорить со мной?
— Давайте сначала поднимемся к вам, — холодно сказал Фримонт.
— Зачем, — повторил я, — что происходит?
— Я думаю, что нам будет лучше подняться к вам, — снова сказал Фримонт.
— Зачем? — настаивал я. — Я не понимаю.
Мимо прошла худая рыжая женщина средних лет из нашего дома, она явно слышала обрывок разговора. Я не знал, как ее зовут, но постоянно встречал ее в лифте и на улице — она выгуливала маленького черного мопса.
— Хорошо, — сказал я следователям. — Пошли.
Поднимаясь с детективами в лифте, я сказал:
— Вы увидите, здесь какое-то страшное недоразумение — все это не имеет ко мне ни малейшего отношения. Но я крайне удручен, что вы устраиваете подобные сцены прямо у меня в подъезде. А что, если вас слышал кто-нибудь из домоуправления?
— Мы сразу предложили подняться к вам, — отрезал Фримонт.
— Я здесь живу, — продолжал я, как будто не слышал сказанного, — и каждый божий день встречаюсь с этими людьми. Не знаю, может быть, мне вообще не стоит говорить с вами без адвоката.
— Вы не арестованы, — сказал Бэрроуз. — Но если вы считаете, что вам нужен адвокат, мы можем проехать в участок. Отсюда около полутора часов езды до Нью-Джерси.
— Я не говорю, что мне нужен адвокат. — Я испугался, что веду себя как человек, который чувствует свою вину. — Я просто не понимаю, о чем вы хотите со мной беседовать.