Как шутят в некоторых странах, венесуэльцы страдают своего рода оригинальным недугом, который называется «боливароманией». Однако страна гордится своим героем.
Трибуна, возвышавшаяся над площадью, была украшена гирляндами, цветами, национальными флагами и гербами. Над трибуной все могли видеть слоган, одновременно являющийся и официальным государственным лозунгом: «За стабильность и процветание!». На трибуне стоял сам президент, он – же Верховный главнокомандующий и гарант конституции, генералы, депутаты Национального собрания, представители PDVSA – самой влиятельной государственной компании по нефтедобыче. Они наблюдали, как на площади веселится и бушует людское море. Темперамент жителей Латинской Америки приводит к тому, что праздники превращаются во впечатляющее всех гостей действо. Экзальтированные венесуэльцы пели, кричали, выкрикивали: «Вива революсион!», «Вива команданте Уго!», «Вива Симон Боливар!» и прочие соответствующие случаю и отличному настроению лозунги.
Восторженные народные массы с любовью взирали на могучую фигуру руководителя страны, который для большей части населения являлся символом «своего парня», вышедшего из самых низов и благодаря талантам пробившегося на вершину власти.
Команданте Уго даже внешне не походил на рафинированного, сдержанного президента. Его могучая фигура несколько напоминала медведя – большого, неповоротливого. Грубоватое лицо, простые манеры, искренность и естественность – это основные черты венесуэльского лидера.
На площади проходил парад военной техники – в основном российского и китайского производства. Шли танки, бронетранспортеры, проезжали орудия, ракетные установки. Каждое новое подразделение, показывавшееся на площади, встречалось всеобщим воодушевлением и ликованием. В небе показались штурмовики, пролетавшие над площадью на бреющем полете. Гарант конституции, широко улыбаясь, с энтузиазмом аплодировал, явно гордый возросшей милитаристской мощью Венесуэлы. Однако гвоздем программы был даже не парад техники. Сегодня было припасено кое-что новое – показательные прыжки парашютистов. Команданте сам в прошлом был десантником и дослужился до звания полковника, так что в этом деле он являлся человеком знающим. Да что говорить, если и после занятия президентского поста Уго не оставил свои привычки. У многих его зарубежных коллег вызывало неподдельное изумление то, что руководитель страны и сейчас нередко прыгал с парашютом в свободное от основной работы время.
Одобрительно кивая, улыбаясь и аплодируя, Уго предвкушал изюминку праздника, время от времени переговариваясь со стоящим рядом седоватым генералом ВВС благородного вида. Как типичный латиноамериканский военный, достигший успеха на военном поприще, тот был обвешан орденами и медалями, словно новогодняя елка игрушками. Фуражку украшал серебряный орел внушительных размеров. В этих краях все любят мишуру, украшения, что для европейца кажется полным отсутствием вкуса и меры. Однако здесь свои правила и пристрастия…
Разговор у президента и генерала Ортеза шел о недавно появившемся в ВВС новом типе парашютов – «Кинжал-3», закупленных в Российской Федерации. Инициатива закупки огромной партии этих уникальных парашютов принадлежала именно президенту – надо сказать, что он вообще симпатизировал России. Масса и объем были минимальными для парашютов такого класса, к тому же – ни единого отказа! Пока была закуплена опытная партия, и если венесуэльским десантникам они понравятся, то можно будет вести разговор о полном перевооружении парашютного парка.
– Как хотите, но я с вами не соглашусь, господин президент, – скептически поджал губы генерал, – все это, конечно, эффектно, но нецелесообразно.
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился команданте.
– Да только то, что можно было бы закупить другие парашюты. Те же китайские, – ронял слова военный, – они ничем не хуже, зато намного дешевле. В результате ВВС нашей страны получило бы в два раза больше снаряжения…
Он поднял к небу глаза, словно подсчитывая что-то, а затем продолжил:
– «Кинжалы» нам обходятся в полтысячи евро. Умножим на количество десантников ВВС Венесуэлы, – загибал пальцы генерал, – восемь тысяч. Каждому надо минимум два комплекта, так? При этом не забываем про учебные части, про то, что парашюты долго не живут, и что парашютный парк следует все время обновлять. Вот и получаем достаточно серьезную сумму.
– А тебе-то что? – искоса взглянул президент на очень умного собеседника.
– Как это что? Я забочусь о народных нефтедолларах! – искренне пожал плечами генерал Хуан Ортез. – Или вы предпочитаете, чтобы вам льстиво рассказывали о том, что у нас проблем нет и быть не может?
– Главное в армейской амуниции – качество! – веско опровергнул его слова команданте. – Деньги всегда будут, пока в нашей стране есть нефть. А вот людей, если что, не вернешь…
– Пусть армия сама решит! – подвел черту генерал.
Военному сложно было отказать в логике. В Латинской Америке армия – политически активная часть общества; именно она время от времени и инициирует военные перевороты.
К празднику Венесуэла подготовилась отлично, и все происходящее на площади и набережной транслировалось по всему городу на огромных жидкокристаллических экранах, развешанных повсюду. Праздник комментировался дикторами.
– Совсем скоро мы с вами будем наблюдать групповой прыжок наших лучших парашютистов, который станет кульминацией, украшением сегодняшнего праздника, – – торжественно объявил широко улыбающийся круглолицый диктор. – Среди них мы увидим и полковника Диаса. Как мне сообщили, он и еще двенадцать десантников будут прыгать с национальными флагами. Еще бы! Кому, как не ему, успешно прославившему Венесуэлу на ратном и спортивном поле, демонстрировать мощь нашей страны? В ходе парашютного шоу на город опустится двести килограммов лепестков роз. Десантники, пролетев над городом с флагами, приземлятся на центральную площадь. Праздник завершится фейерверком, и в небо взмоют тысячи разноцветных воздушных шаров, которые станут фоном для парашютистов, парящих над городом.
– К нам приехали представители ста тридцати зарубежных делегаций и представители двадцати двух городов из двадцати стран мира. Вечером состоится гала-концерт с участием ведущих артистов, – подхватила его слова коллега – миловидная девушка с короткой стрижкой.
Тем временем над головами публики возникли «Геркулесы» – военно-транспортная авиация Венесуэлы исключительно американского производства. В безоблачном небе ожидалось появление нескольких сотен парашютных куполов.
Десятки тысяч каракасцев и все те, кто по той или иной причине сегодня присутствовал в столице, задрали головы. В небо нацелились сотни объективов фотоаппаратов и видеокамер.
– Сегодняшний праздник наглядно показывает положение дел в стране, – говорил диктор, – армия надежно стоит на страже наших завоеваний. Но вот десантники уже совершают прыжок.
Разноцветные купола парашютов и дымовые шашки раскрасили небо. На город опускались и миллионы лепестков роз, создавая невероятно красивое зрелище. Восторженные крики и песни звучали повсюду.
Вдруг голос ведущего пресекся. После небольшой паузы он заговорил снова, но на этот раз растерянно.
– Только что сообщили, что… у полковника Диаса не раскрылся парашют… – произнес он, – возможно, это какая-то ошибка. Скоро все выяснится…
Среди зрителей прокатился гул. Все переглядывались, не веря в то, что такое могло произойти. Минуты вдруг стали двигаться очень медленно.