Капитан молча кивнул.
— По остальному вопросы есть? Сухпай на двенадцать дней, пять комплектов немецкой формы, причем — люфтваффе, чтоб не перепутали! сапоги, плащ-накидки, палатка, сменное бельё… Три пистолета по выбору получателя, два автомата. Винтовка у твоего Некрасова своя, «маузер» взять не хочет? Там, правда, прицел всего полуторакратный, хоть и «Цейс»…
— Не. Говорит, холодно щеке от немецкого приклада. Немцы ведь тоже СВТ массово используют, в сорок первом им этих винтовок досталось на складах — мама не горюй! Так что не спалимся мы с Некрасовым и его ружжом. Тем более — он со своей СВТ не расстаётся третий год. Двадцать шесть фрицев уложил…
— Молодец! — Дементьев открыл ящик стола, достал толстый пакет, и, вздохнув, промолвил:
— От сердца отрываю… Летите вы за границу, вполне вероятно, придется контактировать с местным населением. Деньги там ещё никто не отменял. Получи и распишись. — С этими словами майор достал пухлую пачку серо-коричневатых и зеленовато-серых бумажек и подвинул её к Савушкину.
Капитан удивлённо посмотрел на банкноты.
— А что за деньги-то? Не рейхсмарки? Польша ж вроде как генерал-губернаторство Рейха?
— Злотые. Правда, немецкого Польского эмиссионного банка. Немцы их в Кракове и Варшаве печатают, они там вполне в ходу.
— Фальшивые?
— Обижаешь. Самые что ни на есть подлинные! Начфин в Москве клялся и божился, что настоящие. Пять тысяч злотых, бумажками по пятьдесят и сто злотых. Они в Польше в ходу, так что, ежели что — используйте.
Савушкин взял в руки банкноту в сто злотых, оглядел её со всех сторон. Вроде настоящая…
— А что за мужик с бородой тут нарисован? Иван Сусанин?
Дементьев снисходительно хмыкнул.
— Деревня… Король Иоанн-Альбрехт. А на обратной стороне — город Львов, Лемберг по-немецки. Был во Львове?
— В Перемышле. В ноябре сорокового.
— А я был. Аккурат перед войной… Красивый город! — Дементьев вздохнул, а затем продолжил: — Злотые — это не всё. Мало ли где вы окажетесь… Так что получи ещё трохи грошей. Тысячу рейхсмарок и сто фунтов стерлингов бумажками по пять фунтов. Поляки эту валюту очень уважают… На, распишись. — И подвинул Савушкину ведомость.
Капитан подмахнул документ, взял в руки пачку денег, взвесил — и уложил в свой планшет.
— Чувствую себя миллионером… Ладно, товарищ майор, теперь — о главном. Дислокация сил противника.
Дементьев почесал затылок.
— А вот тут я тебя разочарую до невозможности. За Вислой мы можем только на данные авиаразведки опираться — да и то… Сам понимаешь. Немцы сейчас отходят по всей Белоруссии, котёл под Минском разгромлен, но разрозненные группы окруженцев рыщут повсюду. Хорошо, тут партизан богато, на них НКВД возложило ответственность за поиск и пленение остаточных групп немцев. Но это здесь, в Белоруссии. А что дальше, за линией Керзона твориться — честно тебе скажу, одни предположения. Из Разведупра сводку я затребовал, но там… В общем, на, почитай. — И с этими словами начштаба протянул Савушкину листок бумаги.
Капитан быстро пробежал его глазами. «Предположительно», «возможно», «вероятнее всего»… Не сводка, а монолог гадалки. Вздохнув, вернул сводку хозяину, бросив:
— Ладно. Разберемся на месте.
— Но зато документы — в полном ажуре! — преувеличенно бодро, пытаясь скрыть неловкость от пустоты сводки, воскликнул Дементьев.
— Подлинные? Не как в прошлый раз? — спросил Савушкин.
— Что ты! Зольдбухи — песня! Держи! — и с этими словами майор передал Алексею пять серых книжек.
Капитан пролистал документы.
— Однако… Даже фото успели вклеить! Это мы для них перед прошлым выходом в немецких шмотках фотографировались? Мне тогда обер-лейтенантский мундир достался… А кто мы сейчас? Судя по орлу на обложках — люфтваффе? — Развернул один документ, бегло пролистал. Да, люфтваффе. Не зря майор предупреждал, чтобы не перепутали кителя с вермахтовскими, орлы-то разные… Авиаполевая дивизия. Четвертый полевой батальон снабжения войск… Годится. Так, что там внутри? Командировочные предписания… Отметки о выбытии из части… Продовольственные талоны… Гауптман, обер-лейтенант, унтер-фельдфебель, обер-фельдфебель ефрейтор… — Прям как по заказу! — не удержался Савушкин от похвалы.
— Научились работать! — не без некоторого налёта самодовольства бросил Дементьев. И уже серьезней добавил: — Этот батальон вместе со всей четвертой авиаполевой дивизией полёг под Витебском. Человек сорок уцелело, сложили оружие, и как по заказу — вместе с писарем батальона! Ловкий малый, тут же предъявил при опросе печати и штампы, предложил сотрудничество… Грех было не воспользоваться! Эти документы ты любой местной власти можешь смело показывать, да и немецкие комендатуры в них не усомнятся. На командировочных предписаниях, правда, нет отметок контрольных пунктов по пути следования — ну да это объяснимо, чай, целая группа армий ляснулась. Так что прятаться вам на месте нет нужды — можете, при необходимости, смело легализоваться. Ненадолго, конечно — но, думаю, вы успеете всё провернуть, пока немцы будут на ваш счет чесаться.