Мой старший брат Ваня был таким же. Мы с ним понимали друг друга. Даже иногда соревновались, кто быстрее захватит добычу или сильнее напугает. Ваня всегда превосходил меня и питался совсем по-другому. Любимым местом его «игр» был лагерь нашего отца. Ваня вырезал над кроватью выбранного мальчика или девочки даты их скорой смерти. Глумился над ними, а мне пытался доказать, что может изводить жертв в конкретные дни. Он всегда был странноватым… И в итоге всегда доказывал свою силу. Он и вправду сумел убить нескольких человек в определённые дни, высосав всю их энергию без остатка. Ему бы хватило её на год, но он не хотел останавливаться… Этим он себя и убил. Перенасытился энергией и умер. Все решили, что это была эпилепсия, и только я знаю, что случилось на самом деле. Он совсем не хотел умирать, брат любил жизнь и наслаждался каждым днём. Если бы был способ вернуть всё назад, то, уверена, он бы им воспользовался.
Но я-то не сделаю такой промах. Я всю жизнь была осторожной: не брала больше двух-трёх человек и питалась ими до предела. А если они мне надоедали или находились на грани смерти, я просто от них отставала. Это неприятный процесс для обоих, но другого выхода нет.
Если мне нужно кого-то убить, я иду к Ване. Он всегда был кровожаднее, ненасытнее. Он и сейчас такой же.
Удивительно. Я всегда думала, что когда люди умирают, то исчезают. А брат остался, я даже чувствую его, вижу. Мало того, он и пожар как-то умудрился устроить в месте, где умер. Тогда-то я и увидела его в первый раз. Возможно, потому что мы с братом не люди. Наверное, причина в этом. Поэтому после смерти он потерял тело, а душа хищника осталась.
И жажда. Ненасытная жажда. Только теперь после того, как насладится страхами, он полностью высасывает всё живое из человека. Они умирают сразу же, в мучениях и ужасе. Ещё я заметила, когда брат начинает охотиться, жертва может видеть его. Эта особенность ничуть не пугает Ваню, только забавляет. Хотя будь я на его месте, то боялась бы, что меня заметили. А ему… просто всё равно.
И когда же он насытится? Думаю, никогда. Возможно, он вечно будет обитать в лагере. Ему всегда нужна еда. Поэтому я каждый год приезжаю в лагерь, проверяю, как он. Иногда даже помогаю ему с едой, расправляюсь со своими врагами или надоедливыми людьми. У нас только одно условие – поменьше ходить по его территории. Уж не знаю почему, но он бесится, когда я захожу в этот заброшенный корпус. В основном мы общаемся телепатически. Хоть я и могу поговорить с ним, но всё равно слышу только отдалённый чужой голос своего брата в своей голове. И если бы не наглядное доказательство того, что он существует, я бы всерьёз задумалась, что схожу с ума.
Но мне нужен этот голос. Ваня, несмотря на своё безумие, единственный, кто понимает меня. У меня нет ни друзей, ни родственников с похожей особенностью. Есть только я и мои зависимые жертвы. Всегда есть люди, которые ненавидят меня без какой-либо причины, просто чувствуют мою сущность. Ваня тоже имел своих врагов, но ему было на них всё равно. И когда он умер, смог разобраться со многими нашими недоброжелателями. Правда, его методы не всегда мне нравятся. Я отличалась терпеливостью, Ваня же всегда агрессивный и несдержанный. Я выжидаю, изучаю, а потом нападаю; он любит напугать, поглумиться над жертвами, а потом захватить без остатка.
В любом случае, благодаря его «энергичности» я избавилась от мальчишек с моего района, которые часто издевались надо мной. Я не успела наказать только одного – Дениса. То, что он брат Антона, я узнала только в лагере. Да и какая разница, чей он брат? Все должны поплатиться за свою дерзость. Как обычно, я отдала его на растерзание Ване. Могу представить, как он мучился. Ведь Ваня изрядно его извёл. Только, как обычно, всё слишком затянул. Зачем-то очень долго играл с ним. Поэтому я не выдержала и решила взять всё в свои руки: убить Дениса с помощью Антона. Даже перочинный нож ему подсунула. Антон, наверное, уже и не вспомнит, откуда он у него. Я решила устроить немного драмы, а то всё было совсем уныло. Мои паразитические способности уже давно влияют на тело Антона, нужно только поднапрячься, чтобы полностью контролировать его. Поэтому в нападении не было ничего сложного. И всё-таки я переоценила своё влияние. Антон быстро вышел из-под моего контроля и отрубился. Жаль. Ещё бы чуть-чуть, и моя месть свершилась бы.