ати говоря, пациентка на которую накинулся безумный инфицированный, пошла на поправку, сегодня уже перевели в общую палату. Зашел к ней, она поблагодарила меня, рад, что хоть с ней все хорошо. Почему то не приехала фура с продовольствием. Совсем не нравится эта ситуация. Народу все больше, карантинный период не закончился. Подозрительно не отвечают на звонки администрация. После обеда привезли девочку на вид- лет одиннадцати. Выглядела она ужасно- худая, бледная, вся в крови, глаза дикие, зрачки кошачьи. Брыкается, царапается, пыталась укусить охранников. А нашли её за городом в шахте канализации. Военные рассказывают, что рядом с ней были трупы взрослого мужчины, женщины и маленького ребенка. Чуть не пристрелили её, когда она внезапно кинулась на рядового с ножом. Это пятый инфицированный ребенок проходящий через наше отделение, детей сразу отправляли в Хабаровск. Но сегодня как назло нет связи, машина не приехала. Созвали консилиум. Врачи из экспериментального блока вызвались оперировать. Два часа ушло на предоперационную подготовку, вводили растворы, грузили сознание тиопенталом. Повезли в операционную. Я решил понаблюдать за ходом операции, всегда хотел стать хирургом, но не судьба, распределили инфекционистом, я и не жалею. Побритая наголо, она выглядела совсем изможденной. Лицо, обтянутое кожей, под глазами синие круги, тоненькие ручки и ножки, она стала похожа на существо из других миров. Бригада собралась интернациональная. Анестезиологи и сестра анестезист из Франции, оперирующий хирург из Англии, ассистент- американец, третий ассистент из России, операционные сестры из Англии. Вся бригада состоит из тех докторов душегубов, что до недавнего времени мы так люто ненавидели, теперь у них появился шанс, реабилитировать себя в наших глазах. Мы же, аккуратно стояли за стеклом операционной, наблюдали за действом. Что и говорить, смотреть за профессионалами было приятно. Минимум движений, команды врачей выполнялись сестрами без лишних слов. Доктора любезно предоставили свою, куда более современную аппаратуру. Теперь появилась возможность, регистрировать жизненные функции, а не действовать в слепую. Установили два центральных венозных катетера, в один из них провели датчик прямо в легочной ствол, сразу стало ясно- как работает сердце, хватает ли жидкости организму. На голове поставили датчики электроэнцефаллографа, фиксировалась глубина анестезии. В пищевод ввели температурный датчик, вместе с желудочным зондом. Ну и конечно электрокардиография, пульсоксиметрия. Хирургу приготовили специальный нейрохирургический набор, адаптированный под данный вид оперативного вмешательства. Электронож резал без кровно. Бестеневая лампа светила мощным лучом, освещая каждый уголок операционного поля, не нагревая при этом лоб хирурга. Анестезиолог поставил трубку в трахею, подключил к искусственной вентиляции. Дал разрешение на операцию хирургической бригаде. Голову обработали антисептической жидкостью, обложили операционным полем. Разрез, тонкая струйка крови потекла, сосуды сразу прижигали электрокоагулятором. Расширили рану, электродрелью высверлили четыре дырки в левой лобной области, примерно там где должен располагаться паразит. Гибкой пилой похожей на металлический тонкий трос, провели через два отверстия, и выпилили одну строну, также поступили и с другими тремя сторонами, получилось большое четырех угольное отверстие по типу полыньи. Аккуратно выделили паразита, обозначили четыре тяжа, тот задергался, очнувшись от действия анестетика. Каким- то раствором обработали голову паразита, пояснив, что так он будет менее чувствителен к внешнему воздействию (блин, приходится беречь и его нервную систему). И действительно, особь как будто затихла. Продолжили операцию, на тяжи установили металлическую трубку, с разрезом с одной стороны и протолкнули её сквозь толщу вещества мозга, как по проводнику. Такую операцию провели с каждой стороны. Клипсы накладывали уже не со стороны головы паразита, а кнаружи самого головного мозга, прямо у твердой мозговой оболочки. Благодаря этой процедуре, тяжи практически полностью удаляются. Пересекли все четыре тяжа. Паразит задергался. Давление стало зашкаливать, пульс тарахтеть, монитор буквально взорвался серенадой. Хирург ловко поднял паразита зажимом и также отделил пятый последний тяж металлической трубкой. Существо освободившимися четырьмя тяжами обвило зажим, пытаясь как бы вырвать его из рук хирурга, но тот невозмутимо делал свою работу и с силой, резко выдрал пятый тяж из глубины головного мозга девочки. Кинул его в прозрачную емкость вместе с хирургическим инструментом. Пульс со ста шестидесяти перешел на брадиаритмию- семьдесят восемь, шестьдесят шесть, сорок пять Давление также стало стремиться к нулю. Анестезиолог: -Эпинефрин полкуба! Пульс сорок. -Ещё эпинефрин миллилитр! Пульс тридцать пять, стал аритмичный, аппарат перестал определять артериальное давление. Я с ужасом наблюдал, как девочка неумолимо умирает. Анестезиолог рывком сорвал с груди девочки операционное белье, обмазал гелем кожу, наложил утюги дефибриллятора. Скомандовал, что бы все отошли от стола. Выстрел. Тело девочки выгнулось дугой. Монитор показал фибрилляцию сердца. Доктор увеличил разряд и выстрелил еще раз, из-под электрода вылетела искра, все мышцы маленькой девочки сократились. Монитор неумолимо показывал фибрилляцию. На помощь подоспел наш анестезиолог, стал делать непрямой массаж сердца, второй давать команды сестре, в вену потекли растворы адреналина, антиаритмических препаратов. Но монитор неизменно показывал фибрилляцию. Мне хотелось помочь, но мои действия будут только мешать профессионалам, поэтому я оставался в роли наблюдающего. Хирурги накрыв рану салфеткой отошли и ждали исхода. В таком деле как спасение человека из лап смерти, чем больше участвующего народа, тем хуже прогноз. Суета вокруг умирающего ни к чему хорошему не приводит. Третья минута реанимации, кардиомонитор упрямо показывал волны фибрилляции. Пока есть волны, есть шанс спасти человеческую жизнь, но и эти волны уже не жизнь, сердце не полноценно сокращается, не способно протолкнуть хотя бы миллилитр жидкости из своего мышечного мешка. Четвертая минута. Уже произведено пять выстрелов дефибриллятором, в зале запахло паленой кожей. Шестая минута реанимации. Анестезиолог из Франции руками показал конец реанимационных мероприятий Паразит. Часть 19. Обряд инициации (1 часть) Около десяти утра нас разбудила девушка, та что должна быть этой ночью быть в моей постели, принесла воду, что бы умыться, пищу, местный напиток, похожий на брагу. Мы попытались отказаться от её услуг, но она знаками стала умалять, что- бы мы не прогоняли её. Позже узнали, что вождь был крайне недоволен, что не она оказалась в моей ложе, и приказал выполнять все наши прихоти. Орейя её зовут, так она и ходила за нами словно тень, Юлю это раздражало, девушка была действительная весьма симпатичная, но гнать её не стала, да и с ней нам было проще узнать быт местного племени. А посмотреть было на что. Хотя бы посуда, ведь мы принимали пищу не с пальмовых листьев, как это принято у других племен, мы кушали с нормальных тарелок, правда они были необычной треугольной формы, но достаточно удобны. Тут кстати все завязано на треугольнике, это потом я понял, что именно треугольник, расположенный определенным способом по сторонам света, способен концентрировать космическую энергию и это не пустые слова, а действительно в медитационном состоянии, находясь внутри треугольника с вершиной повернутым на восток, научился получать колоссальный заряд энергии и необычайные знания из ноосферы. Это я отвлекся, теперь взять ложки, ложки сделаны из дерева, более по форме похожие на китайские, длинная ручка расширяющаяся к концу, с углублением, русские алюминиевые конечно удобнее, но и из таких вполне можно кушать суп. Глиняные кастрюли, обычной округлой формы, ничего необычного в них нет, они похожи на горшки в которых готовили наши предки. Местное население всеядно, мне кажется, употребляет в пищу все возможное, что можно съесть, начиная от тварей ползающих в земле, плавающей в воде и прыгающей и летающей по воздуху, что я с удовольствием и перепробовал, в отличие от моей более утонченной напарницы. Готовить они любят и умеют, рецепты у них не из одного- двух ингредиентов, а вполне достойны быть написаны во всемирной кулинарной книге. И если не обращать внимание из чего приготовлена эта еда, то их блюда можно подавать в хороших европейских ресторанах. Ну а что: «Бульон с мозгом ревуна» , «Белковые опарыши под пальмовым соусом», « Чай из листьев Виктории Регии», «анаконда запеченная в пальмовых листьях», чем не изысканные блюда хорошего ресторана? Правда, соль у них не в почете, её мы компенсировали из наших запасов. Также у них развито сталелитейное дело, они способны ковать орудия как для военных целей- наконечники стрел, копий, ножи, так и орудия труда- плуг, нечто вроде гвоздей, долото, и тому подобное. То что я принял за мачете нашего современного производства, оказалось делом труда их кузнеца. Ювелирные изделия из меди и хоть я, и не утонченный ценитель украшений, но они не выглядели как изделия бронзового века, а даже в некотором с