Один из воинов схватил Игину за плечо, грубо встряхнув и заставляя подняться.
- Закрой рот, пойдём в кусты и я покажу тебе какие тут мужики! Думаешь, мне нужен твой остроухий задохлик! Он враг, а тебя староста велел не трогать! Но раз ты хочешь сама!
Калло бесшумно встал, готовясь нанести удар и вступиться за Игину. Несколько запоздало, но он вдруг осознал истинный смысл этой чудовищной сцены. Так защищать себя он не позволит, наконец, положив конец своему теперь бессмысленному существованию.
Игина яростно вырвала руку из хватки и отошла на несколько шагов, встав между любвеобильными воинами и эльфом.
- Так, что здесь происходит? – раздался от двери знакомый голос. Эльф и девушка взглянули на старосту, командира и главу захвативших их в плен людей. Это был крупный мужчина зрелых лет с изувеченным шрамами лицом. Насколько Калло помнил, именно он вёл допрос, но не принимал участия в обрушившемся на него чуть позже кошмаре.
Несколько женщин и один мужчина из толпы, собравшейся под дверями, наперебой затараторили, излагая свои версии событий. Главарь их терпеливо выслушал, а вот возмущённых воинов дослушивать до конца не стал.
- Пошли вон все, - отрывисто скомандовал он, и повторять дважды ему не пришлось.
- Это что за представление? – хмуро обратился главарь к Игине, когда они остались втроём.
- Я пытаюсь спасти его жизнь, - ответила девушка глухо. – Вы говорили, нас не тронут.
- Не тронут. Эльф нужен мне живым. Поставь его на ноги. Сюда больше никто не придёт, кроме женщин. Сбагрю его живым и здоровым, останешься с нами, ты говорила.
- Да, всё так. Договорились.
Главарь ушёл, стало тихо, их вновь заперли, а Калло всё не мог сдержать предательской дрожи. Он надеялся, что Игине это не заметно, молчал и думал о том, что услышал.
- Эй, я хочу, чтобы ты знал, я лечу тебя не потому, что у главаря на тебя планы, а совсем наоборот. Ты слышал его? – Игина подошла и села рядом, обняв эльфа и запустив руку в его волосы. – Он разрешил мне остаться тут, с тобой зато.
- Зачем ему я? – прошептал Калло. – Продать меня другим людям? У кого-то может быть кровная месть…
- Как ты понимаешь, он мне не отчитывался. Но женщины болтают, - она продолжала гладить эльфа по голове, словно ребёнка, а Калло доверчиво льнул к её теплу, - что существует забытый, но рабочий портал в лесу в стороне от поселений эльфов и людей. Говорят, староста прослышал, что он ведёт в другой мир, там живёт раса, которая всегда рада задорого купить эльфа. Ну вроде как в рабство. Только живого и здорового. И платят они щедро, для диких людей вообще находка.
- Да ну, это похоже на бред. Не слышал ни о чём подобном. Все порталы контролируются Древними. А их обмануть сложно, и по соседним мирам они активно путешествуют. Ну ты ведь знаешь, это же они забрали тебя, это был их флот.
- Космический флот, базирующийся на полигонах других миров? Амбициозно, как обычно, - Игина засмеялась, а Калло не совсем понял, что она имеет в виду. – Говорят, кто-то из местных людей делал такие обмены просто. Несколько раз. И вот староста хочет попробовать, раз всё равно ты попался. Не так давно уточнил более точное местонахождение заброшенного портала, и теперь мы туда плетёмся. Великий Лес же теперь необъятно большой, Калло. Кто знает, может и есть такой портал.
- Ты сама не веришь в это. Ты смеёшься.
- Я ни в чём не уверена, - Игина и правда улыбалась. – Я знаю только, что это шанс поставить тебя на ноги и дать время нас найти. У нас больше месяца. Надеюсь, получится сбежать. Ну а если нет… У меня несколько идей насчёт этого портала, того, куда он может на самом деле вести, или что можно сделать внутри него, слившись с его магией. В общем, сейчас об этом рано думать, там разберёмся.
- Откуда такая уверенность, Игина? Ты и в моём лагере строила такие же лихие планы о побеге, а я просто не знаю? Или… что-то изменилось?
- Я меняюсь, Калло.
- Как?
- Я… до конца ещё не понимаю. Это целый калейдоскоп. Рушится, падает в меня кусками. Забудь, у тебя и своих переживаний сейчас достаточно. Просто я открываю в себе скрытые резервы, наверное, можно сказать и так.
Он проснулся от мягких прикосновений – кажется, он узнал Игину ещё сквозь сон, и его расслабленность ничто не потревожило. Она меняла бинты и омывала его подживающие раны, касаясь кожи смоченной в целебной отваре тряпицей, осторожно вымывая грязь, чтобы предотвратить возможное воспаление. Похоже, у девушки был настоящий талант к уходу за больными, а может, она в своём мире тоже ухаживала за ранеными, Калло ведь не знал, чем она занималась у себя на родине. Вдруг она лечила или была сиделкой? В любом случае получалось у неё отлично, нежно, с минимумом неприятных ощущений, максимально деликатно, неспеша. Он не показал, что проснулся, продолжал лежать, всё так же мерно дыша и наслаждаясь заботой и теплом – как будто грелся на солнышке, бездумно и сонно.
Тающий след стыда пробежал лёгкими покалываниями мурашек по его телу, болезненно приятными иголочками под самой кожей, дразня щекоткой и ощущением нарушения запретов, и Калло сам не понял как и почему, но он ощутил совершенно недвусмысленное возбуждение. Конечно, она не могла не заметить этого, эльф замер, желая провалиться под землю от стыда и невозможности никуда скрыться, ожидая от Игины или возмущения, или шока, или, самое ужасное, насмешки, и впервые глухой чёрный цвет, заполнивший его душу, сменился мелькающим многоцветьем ярких эмоций. Руки Игины не дрогнули и не остановились, даря ложную надежду, что она ничего не заметила, она закончила менять повязки и устроилась рядом, обняв своего пациента и прижимаясь к нему.
Она лежала рядом и сопела ему в ухо, а Калло чувствовал себя медленно сгорающем на огне постыдного желания и осмыслял новые грани своего падения – как можно вообще испытывать нечто подобное после того, что с ним сделали люди? Как он теперь будет отвечать на её вопросы или смотреть ей в глаза? Меж тем рука Игины поползла по его спине, и Калло подумал, что его сердце сейчас вырвется из ребёр наружу, так сильно и часто оно билось. Она устроится удобнее и уснёт, а что делать ему?
Калло попытался вспомнить весь ужас и боль той ночи, когда он умер, но мысли сбивались, и вспомнилось, как она лечила его, касалась невольной лаской, говорила, что будет бороться за него, если он сам отказался от себя, её тепло, такое мягкое и такое настойчивое, её нежные руки, бесстыдные прикосновения – и ему казалось, что его выворачивает наизнанку, болезненно и сладко, неотвратимо и страшно, и чёрная тоска будто влилась в его вены яростной и больной страстью, и принц ощущал всем своим существом, что и правда окончательно потерял себя, но совсем не так, как ему казалось. Возможно ли испытывать подобное, когда ты растоптан, опозорен, уничтожен и от тебя ничего не осталось? Дух Калло изнемогал от этой раздвоенности, но на этот раз собственное тело словно мстило ему за желание его уничтожить, мстило, не желая подчиняться.
Он чуть не подпрыгнул, когда рука Игины вдруг коротким и точным движением опустилась прямо на средоточие его возбуждения. Ему показалось, он стал раскалённой огненной рекой, будто уютное тепло девушки вдруг обернулось инфернальным жаром, расплавившим его и вторгшимся в его душу, сцепившись с ним странным ощущением слиянности и единения. А затем все его эмоции сплавились воедино в этом адском мареве, Калло мог думать и осознавать только движения её руки, всё более быстрые и стремительные. Острое и рвущее ощущение переполняло его, затмевая и испепеляя всё, а потом оборвалось опустошающим оргазмом, подобного которому он не испытывал ранее на свободе. Он всхлипнул и беспомощно забился как вибрирующая струна, а рука Игины переместилась выше, обнимая его за талию.