— Копайте, — сказал он и вышел со двора.
Двоюродный брат Лёнька был старше на пять лет, но выглядел куда дряхлее из-за плохой герасимовской породы, запойного пьянства и общей глупости. Чахлый и пристарковатый, он существовал одним днём и не задумывался о своей будущности. Был он, впрочем, безобидный и, от случая к случаю, работящий.
— Здорово, — сказал Лабуткин, постучавшись и зайдя в избу. — Гостей ждёшь?
Митька обрадовался.
— Мать где?
— В город ушла.
— Я по делу, — сказал Лабуткин, выставляя бутылку на стол.
Лёнька мигом выкатил стаканы. Лабуткин налил ему половину, а себе немного.
— Давай, за встречу!
Герасимов маханул разом, поперхнулся, долго сипел и кашлял, утирая слёзы.
— По какому случаю гуляем? — наконец, продышался он.
— Надо патроны зарядить, поможешь?
— В чём вопрос! Ты оставляй, я сделаю, — заверил Лёнька.
— Давай сейчас и замутим.
— Я сделаю, — повторил Герасимов.
— Я бы сам сварганил, будь у меня две руки, — решил надавить на жалость Лабуткин, зная, что если оставить работу на совести Герасимова, он её тут же бросит и никогда не закончит, но не по злобе или вредности, а по слабости характера. По той же слабости его можно было заставить, если надавить, даже когда он совсем не хочет.
— Понимаю, — закивал Лёнька и от сочувствия чуть не заплакал.
— Тогда руки в ноги и погнали, — Лабуткин поставил на стол банку с порохом.
— А капсюли? — спросил недалёкий Лёнька.
— Вот — бердановских капсюлей целая коробка, их и ставь. А потом я в гильзы порох буду засыпать. Ты сверху запыжишь маленько газеткой и два шарика добьёшь. Края гильзы завальцуешь, чтобы шары не выкатывались. Усёк?
Лёнька вздохнул.
— Наливай.
«Нельзя его брать на дело, — с тоской прикинул Лабуткин. — Напьётся и всем разболтает, откуда у него деньги, да с кем нажил. Слаб он для серьёзных дел. Надо искать другого. А кого, Шаболдина?»
Назначенный Зелёным главарь волен был набирать в свою банду всех, кого мог заманить.
8. Заединщики
Артельная промышленность сохранилась в Советской России с царских времён, благополучно пережила Гражданскую войну, расцвела при НЭПе и продолжила здравствовать, когда новую экономическую политику свернули.
По сути своей артели были пережитком средневековых цехов с поправкой на русский уклад.
Склонные к ведению определённого рода деятельности мужики собирались, договаривались об условиях, назначали над собою старшего и сообща брались за работу. Артели на Руси были известны самого разного рода: кузнечные, маслодельные, иконописные, сокольничьи, извозчичьи, рыбацкие, малярные, шерстобитные — несть им числа. Технический прогресс задвинул архаику на задний план, но даже революционная смена капиталистического строя на более прогрессивный не изжила силу народной традиции.
Граждане Страны Советов вольны были идти на государственные заводы и фабрики, в конторы и больницы, чтобы получать гарантированный оклад и работать в рамках единого трудового законодательства, но могли скооперироваться в товарищество и зарабатывать на свой страх и риск. Денег там выходило больше, однако могло не выйти вообще, если артель разваливалась, не получала заказов или её продукция не находила сбыта.
В крупном промышленном Ленинграде естественным образом возникали многочисленные артели металлистов. Они делали топоры и пилы, ключи и замки, вагонетки, банки для красок, автозапчасти, вилки и ложки, штопоры и ножи, молочные стерилизаторы, вентиляторы, фонари к тракторам, занимались ремонтом копировальных, пишущих и счётных машинок, лабораторных измерительных приборов и медицинского оборудования.
Там работали мастера на все руки. Они запросто могли снарядить стреляные гильзы.
У них были станки и самые разные подшипники. Шары из лопнувшей обоймы никто считать не будет.
В артель обычно кооперировались люди приблизительно одного возраста или земляки, у которых было много общего, чтобы вместе работалось легче. Раньше в артели бытовала круговая порука, но в производственных коммунах она сделалась объективно ненужной.
Хотя, как считал Колодей, не исчезла полностью.
Небольшой, но тесно спаянный родственными и соседскими отношениями пролетарский кооператив при определённых условиях мог превратиться в банду.
Слесари были задействованы.
Слесари точно были в деле об убийстве работников завода «Промет».
Колодей в милиции прошёл через «револьверный лай» 1920-х и знал, сколько из чернорабочих выходит преступного элемента.