— Думаешь, я могла бы стать магиком?
Гесса задумалась.
— Думаю, могла бы. Только зачем, девочка?
— Вы так сильны. Я тоже хочу научиться брать столько силы.
— Для чего она тебе?
Лиза пожала плечами.
— Когда ты поймёшь, тогда и получишь ответ на свой вопрос.
Гесса прошла вглубь шахты, выискивая артефакты. А девочка стояла и смотрела на неё. «Память, — говорила она себе, — память, не подводи меня. Я хочу запомнить это всё. Так, как было. Так, как есть».
— Посмотри сюда! — позвала вдруг Гесса.
Лиза подошла к ней.
— Посмотри, что это? Такого я не видела даже в пустыне.
Лиза поглядела на зеленоватые камни с тонкими фосфоресцирующими прожилками.
— Удивительно.
Гесса надела перчатку и подняла один из камешков.
— Камни… в них тоже скрыта тайна. Запечатанная сила, стихийная мощь, которая может однажды проявиться. А эти камни особенные, ведь они пропитаны силой, раньше не существовавшей на земле.
— И через камень можно зачерпнуть её?
— Ты отлично всё понимаешь. Если умеешь взаимодействовать с малым элементом чего-либо и встроить его в себя, то через этот элемент сможешь подтянуть к себе и большую часть того же самого. Понятно?
— Примерно.
— Ну вот и отлично. А теперь собери несколько камешков. Только надень перчатки, пока что не стоит трогать их голыми руками. И вот те белые наросты. Достань нож, надеюсь, он у тебя с собой. Но не затягивай, нам пора возвращаться обратно.
Лиза заснула только под утро, обдумывая произошедшее. Что делала с собой Гесса и для чего? Отвечать на такие вопросы она отказалась — не напрямую, конечно. Всю обратную дорогу из шахты в Кайро Лиза пыталась вытянуть у наставницы хоть слово правды о происходящем, но та лишь уходила от ответа, причём так виртуозно, что Лиза уже забывала, о чём именно она спрашивала. В контексте их разговоров с Айвисом выходило, что Гесса задумала сделать что-то в обход магика.
Вдобавок то, что происходило с самой Гессой, настораживало. Давняя преданность и привязанность призывали Лизу поверить наставнице, но всё же здравый смысл подсказывал, что мутация, которую она проводит сама с собой, может закончиться плачевно. Но разве Гесса не всегда знает, что делает?
Мысли и суждения, которые иногда прямо противоречили друг другу, вылились во внутренний конфликт, достигший апогея к утру, когда она наконец забылась сном. Так или иначе, Лиза решила на следующий день непременно найти Тео и узнать у него, смог ли он разобрать добытый материал и просмотреть чипы с помощью украденного ридера.
Проснулась она ближе к обеду, разбуженная стуком в дверь. Искать Тео не пришлось, потому что он появился сам в компании двух других химер — Алиса, который скромно пристроился позади, и хмурой Дары. Лиза села в постели и недовольно уставилась на них.
— С каких пор вам можно вламываться без разрешения?
Тео, который, в отличие от остальных, не испытал при этом гневном замечании ни грамма смущения, прошёл в комнату и уселся за стол.
— Нет времени. Дело срочное, а через полчаса тренировка.
Его голос звучал по-новому, в нем было больше жёсткости, что с удивлением отметила для себя Лиза.
— Проходите, не надо толпиться в дверях, — кивнула она остальным и сползла с кровати, натягивая комби, которое валялось тут же, на полу.
Дара с удивлением отметила эту деталь — вечно такая аккуратная, Лиза не разбрасывает вещи. Значит, дело и правда плохо.
— Хорошо, сначала говори ты, — сказал Тео, выжидающе глядя на неё.
Лиза прошлась по потёртому коврику и уселась на стул напротив него.
— Вчера я проследила за Гессой. Она ходила к башне в восточной части города. Гесса была… как бы это сказать… очень странной. Она регулярно туда ходит. Говорит, ей это нужно, чтобы набрать силу. Меня это беспокоит — зачем, для чего? Почему нужно подвергать себя такой мутации? Тем более что это смертельно опасно. Я очень беспокоюсь за неё.
Тео поднял брови:
— И она не ответила зачем?
— Конечно, нет, — вступил в разговор Алис, — никто из них ни о чем нам не скажет. Так ведь?
Лиза кивнула.
— Ты прочёл данные?
— На чипах ничего интересного — по крайней мере, я пока не знаю, для чего нам могли бы пригодиться такие данные. Там расчёты, записи о результатах экспериментов. Наш парень всего лишь лаборант и просто фиксировал то, что ему говорили. А вот рукописный журнал оказался гораздо интереснее.
Он развернул бумажный лист, и все склонились над наскоро начерченной схемой.