А вот и она. Вроде всё та же. Но нет — моложе и, наверное, лучше. До той ночи она была лучше.
Её кабинет. Она помнит его до мельчайших деталей. Простая и удобная мебель, приятный свет и множество кристаллов — часть её нежно любимой коллекции. На полу большая белая шкура, похожая на медвежью — синтетическая, конечно. Настоящий мех давно не в моде в Меркурии.
На столе разложены записи. Она, несмотря на то, что можно всё записывать на чип или просто наговаривать своему помощнику категории М, предпочитает вести записи от руки. Это стало тем, о чём ей приходилось жалеть, и не раз. Потому что в ту ночь удалось взять с собой только два чипа и маленький блокнот для самого важного. А всё прочее, все её наработки остались.
Дверь тихо стонет, и в комнату входит большой темно-серый кот с короткой блестящей шерстью и длинным, вытянутым телом.
— Это ты, Анубис, — ласково говорит она коту.
Кот подает хрипловатый голос и забирается на мягкий диван. Она продолжает делать записи. О чем они?..
Лампа-иллюзия в виде совы самопроизвольно гаснет. Странно, это уже второй раз. Она встаёт и проводит рукой над тонкой субстанцией. Сова обретает очертания, двигает крыльями и три раза ухает, снова распространяя вокруг себя мягкий тёплый свет. Забавная игрушка, подаренная ей пару лет назад Алией. Конечно, работает лампа на Веществе и представляет собой редкость, потому что Вещество исчезло из их мира так же внезапно, как и появилось. Сова снова гаснет, почти растворяется в пространстве, оставив лишь неясные очертания. В чем дело? Вдруг она слышит стук и внезапный крик. Что такое? Открывает окно, смотрит вниз, на заснеженный сад. Крики, шум, шаги в коридоре. Вызывает помощника, чтобы он выяснил, откуда шум.
— Сай, ты здесь?
— Я здесь, — отвечает приятный голос.
— Что происходит в корпусе?
— Минуту, я узнаю.
Бледно-жёлтый огонёк мигает и гаснет. Но Сая опережают чьи-то гулкие шаги в коридоре. Гесса вскакивает и бросается к двери.
В комнате появляется Тайвис. Его лицо выражает смесь волнения и скорбной решимости.
— Нужно уходить, Гесса, — не дожидаясь вопроса, говорит он. — Они у ворот. Это конец, всё.
— Кто — они?
— Охотники, Гесса. Они пришли за детьми. За всеми, кто…
Она не дослушивает:
— Но по договорённости они не должны! Мы же обсуждали это с советом…
— Значит, они солгали! Уходи, Гесса. Бери детей и уходи. Всех, кого считаешь нужным. Это срочно!
— Но я…
— Их убьют! Ты что, не понимаешь? И тебя заодно, им уже всё равно, кто ты.
Несколько секунд повисают долой паузой. Она принимает решение. Хватает блокнот, чипы с данными, небольшую сумку со стола и выбегает из комнаты. Надо идти в детский корпус. Остальные смогут позаботится о себе сами.
Бежит по коридору. Ещё пролёт. Ещё лестница. О боги, почему так далеко? Выскакивает на улицу и бросается к стоящему в отдалении корпусу. Часы на площади гильдии магиков бьют одиннадцать.
Надо решить, кого брать. Всех не увести. Надо спасать сиобов, тех, которых они точно убьют. В корпусе тихо. Она будит детей. Не давая им одеться, ведёт через двор к выходу из комплекса гильдии. Только бы пробраться незамеченными. Всего семнадцать человек. Младшему шесть, старшему, Игвину, пятнадцать. Талантливый мальчик-сиоб. Он помогает ей справляться с теми, кто поменьше. Бегут что есть силы, так тихо, как только возможно. Детям страшно. А это значит, что она сама не имеет право на страх. Кажется, она наступила на подол платья, и теперь полуоторванный кусок волочится по земле. Она на секунду останавливается и резко дёргает за него. Громкий звук рвущейся ткани.
Кто-то из детей не может больше бежать. Сбавляют темп. Она слышит их тяжёлое дыхание. И своё, частое, сбитое.
Страх. Он гонится за ними по пятам.
Последний корпус. За ним небольшая калитка, а там — лес. В него мало кто ходит. Может, и охотники побоятся. Не пойдут. Там можно спрятаться и переждать.
Топот ног, голоса, крики.
Это позади.
— Быстрее! Игвин, помоги мне!
Она хватает самого младшего и мчится к калитке. Та легко поддаётся.
Они в лесу. Темно, нечем посветить. Идут по тропинке. Главное, уйти подальше. Может, охотники испугаются этого леса. Тяжело бежать с ребёнком. Она останавливается, опускает девочку на землю, берёт за руку.
— Бегите! — кричит. — Прячьтесь, лезьте на деревья!
Дети растворяются в темноте.
Сзади огни, сзади голоса. Сзади свист.
Она бежит. Спотыкается, падает. Рука в крови. Девочка плачет. Голоса всё ближе. Нужно спрятаться и сидеть тихо. За тем кустом, да. Как они посмели войти в лес? Никому нельзя входить сюда, кроме членов гильдии. Но, похоже, гильдия теперь ничего не значит.