Было тихо. Похоже, она на самом нижнем этаже «пирога» — окна, продолговатые, частично засыпанные снегом, находились чуть ли не под потолком. Только сейчас Дара запоздало сообразила, что сломай она ногу или другую не менее полезную часть тела, например, шею, и её уже никогда бы не нашли. Досадно было бы умереть посреди кучи хлама в заброшенном городе, не дожив до пятнадцати зим.
Дара осторожно встала и сделала несколько несмелых шагов. Длинное помещение, границы которого расплывались во мраке, было заставлено продолговатыми коробами. Дара медленно пошла по одному из рядов, достав нож — так, на всякий случай, — и внимательно осматривая предметы, настолько большие, что в них запросто могло поместиться несколько человек. А при желании — и десять запихнётся. Иногда сложно было рассмотреть их из-за мусора и обломков, но какие-то из них, хоть и сильно запылившиеся, кажется, сохранили свой первоначальный вид. Некоторые из предметов имели округлую форму, некоторые овальную, некоторые — более угловатую, и все они были разного цвета — зелёного, красного, синего, иногда с узорами, которые угадывались в полутьме. Другие — тёмные, серые, испорченные временем. Дара осторожно прикасалась к каждому из них, стараясь понять, открываются ли предметы и можно ли посмотреть, что прячется внутри. Уже совершенно забыв о своём недавнем падении, боли в ногах и разодранных пальцах, она двигалась от ряда к ряду, постукивая по корпусам. Вскоре она заметила, что некоторые из коробов имеют прозрачные стенки, и с жадностью припала к одному из них, надеясь рассмотреть внутренности. Света отчаянно не хватало, а свечей она не догадалась захватить. Удалось разглядеть несколько мягких на вид сидений, остальное было скрыто в тени. Переходя от одного короба к другому, девочка принялась давить на стенки, ведь должны же они как-то открываться. Наконец, подойдя к самому большому коробу сложной шестигранной формы, она начала постукивать по нему и делать невразумительные жесты, совершенно не отдавая себе отчёт зачем. И только она, засмеявшись, решила, что нет, не открыть, эти странные действия всё-таки принесли результат, потому что одна из стен короба вдруг отошла в сторону с тихим скрипом. Восторгаясь собственной находчивостью и всем произошедшим, Дара осторожно подняла ногу и наступила внутрь короба. Было бы, конечно, хуже некуда, если бы стенка снова закрылась, заперев её внутри, потому она решила проложить между собой и выходом наружу кстати валяющуюся неподалёку ветхую доску.
По всему периметру короба были расположены сиденья, обтянутые гладким материалом, который, казалось, совершенно не пострадал. Дара прикоснулась к нему — холодный, морозный, но всё-таки очень приятный, чуть отливающий серебром. Пространство в центре короба было свободно, а впереди — устроено несколько ниш, усеянных рычажками и выпуклостями. Сгорая от любопытства и забыв об осторожности, Дара принялась исследовать панель. Оказалось, что рычажки поворачиваются по своей оси или движутся вверх-вниз, а выпуклые кружки как будто чуть проседают внутрь панели, когда она проводит над ними рукой. Но при этом ничего не происходило, и девочка, наигравшись с рычажками, от которых пришла в полный восторг, навалявшись на сиденьях, решила, что на сегодня план по исследованиям выполнен и пора бы возвращаться в деревню, пока не начало темнеть. Напоследок провела рукой над тремя кружками прямо у входа в короб — просто в шутку, представляя, как этот чудесный корабль отправляется в плаванье, а она, Дара, командует им. А потом корабль поднимается в небо, прямо как сказках, которые ей рассказывала мать. То, что произошло дальше, абсолютно выходило за рамки её представлений о реальности. Свет заструился сначала из круглых выпуклостей около входа, затем перелетел на внутренние части короба, а потом и вся передняя ниша с рычажками и кружками завибрировала, запульсировала световыми переливами. Дара сначала наблюдала, замерев на месте, с одной стороны испугавшись, а с другой — опасаясь двинуться, чтобы не исчезло сияние, чтобы не прекратилось. А через пару минут решилась-таки переместиться вглубь кабины, осознав своё полное бессилие перед происходящим. Внезапно раздались невнятные звуки, в самом центре возникли светящиеся фигуры, переливаясь и снова затухая. Дара отскочила и вжалась в сиденье, ужасаясь и восторгаясь, вглядываясь расширенными глазами в неизвестные символы. Палочки и кружочки, какие-то значки… А! Вот и буквы, их она знала, мать обучила её ещё в детстве. Буквы мерцали, светились, что же это… «Куда вы желаете…?» Дальше она не смогла разобрать. Вдруг появились изображения людей, и Дара вскрикнула, отшатнулась, но поняла, что это тоже всего лишь иллюзия, которую короб или то, что жило внутри него, решило навести на неё. Люди были веселы и довольны, двое, мужчина и женщина, шли по зелёной траве, обнявшись. Потом картинки исчезли, и Дара вскрикнула от неожиданности, когда мимо промчался неизвестный бегун. Снова символы, снова слова… И тут все погасло. Ожившее нечто опять умерло. И как ни старалась Дара оживить его, ничего не происходило. Отгоняя отрезвляющий холод, она решила, что пора выбираться.