«И это сможет нас поднять?»
Поворачиваюсь в другую сторону, улавливая очередной укол, и вижу ту же самую картину.
«Ты сможешь, Алиаста», — мысленно шепнул Варнерд.
Драконица приятно заурчала, и я снова разделила ее чувства. Неожиданная уверенность в себе заставила меня сделать резких взмах, потом еще один, и еще…
А потом я учуяла неприятный запах, который исходил из пещеры. Мы с драконицей оскалились, заметив приближающиеся из темноты огоньки, и мгновенно взмыли в небо, унося нас прочь от инквизиторов.
До последнего я думала, что в какой-то момент крылья не выдержат, и мы свалимся вниз, где нас поджидала равнина с разбросанными по ней остроугольными камнями, упавшими со скалы. Но все обошлось благополучно. Не знаю, что мною двигало: инстинкт самосохранения, спасающий нас от преследующих инквизиторов, чей запах я теперь могла отличить от любого другого, или сама драконица, которая так рвалась наружу и наконец-то получила желаемый глоток свободы.
Но мы летели. Крылья, до этого быстрыми взмахами набравшие высоту, теперь медленно преодолевали воздушные потоки, которые щекотали их поверхность, вызывая приятное наслаждение где-то внутри.
«Молодец, Алиаста», — в голосе Варнерда звучало одобрение.
«Все в порядке? Ты, Делида целы?»
«Забавная, — усмехнулся дракон, — при смерти была ты, но переживаешь о нас. — Он осекся на полуслове и добавил уже серьезным тоном. — Да, Алиаста, все хорошо. Делида немного вздремнула. Видимо, устала постоянно бежать».
Я выдохнула очередное облачко пара и позволила себе на секунду блаженно закрыть глаза. Еще несколько дней назад мы даже не подозревали о том, что за нами по пятам идет опасность, хищник, желающий уничтожить то, что кажется ему неразумным, неправильным, не соответствующим принятым им стандартам.
Сейчас, когда удалось избежать столкновения, было легко так же, как и в первые дни. Но я знала, что это временно. Даже сейчас я не могла допустить того, чтобы мои глаза оставались закрытыми дольше, ведь это время, а время ценно, и чем раньше мы окажемся у цели, тем быстрее сможем решить возникшую проблему.
По крайней мере, я в это верила. Хотя и знала, что на вере далеко не уехать. Или не улететь. Собственно, куда нам лететь? Я открыла глаза и огляделась. Под нами разлеглась зеленая равнина, и, казалось, ей не было конца. Где-то блестели мчащиеся со спуска ручейки, готовые стать широкими реками, озерами или вовсе морями.
Гора осталась позади довольно быстро, позволив мне восхититься скоростью дракона, готового спасти тех, кто ему дорог. Но в то же время мои инстинкты не были развиты настолько хорошо, чтобы догадаться о нужном направлении. Как-то не хватило практики, и даже не помог краткий экскурс в физиологию чешуйчатых, который мне как-то устроил опекун.
В какую сторону повернуть? Или придерживаться выбранного курса? Я уже хотела задать вопрос Варнерду.
Ответ на вопрос пришел быстро. И даже не со стороны попутчиков. Небольшое жжение в груди заставило меня немного отвлечься, и я даже попыталась опустить морду, не теряя управление полетом. Однако этого тоже не потребовалось, так как буквально в ту же секунду в поле зрения попал тонкий, но довольно яркий луч.
Кулон!
Трансформация не позволила потерять его, видимо, Аермиру удалось предусмотреть это. Или это уже было дело рук Сорана, но я готова была поставить все свои драконьи зубы на то, что кулон был внутри меня, стал частью новой сущности.
И теперь он вел нас. Вовремя пришел на помощь, как и было обещано, не дал сбиться с нужного пути. Тоненький луч света указывал немного правее того направления, по которому мы двинулись, и я плавно наклонилась слегка вбок, чтобы повернуть.
«Соран сделал хороший подарок, — хмыкнул блондин, и я почувствовала, как его пальцы движутся вверх по хребту, оглаживая самые чувствительные участки. Драконица готова была заурчать, но моя выдрессированная сила воли не позволила этому случиться. — Не придется указывать тебе маршрут. Можно просто насладиться…»
«Полетом», — закончила я за него.
Знала, что он улыбается. Я разделила чувство радости полета еще до принятия драконьей сущности. И теперь в полной мере была счастлива тем ощущением свободы, которое принадлежало мне по праву.