- А потом... - боялась спросить, но не простила бы себе, если бы промолчала, - потом увидимся? Завтра ведь вторник...
Кивнул, до скрежета стиснул зубы и словно через силу выдохнул:
- Потом ко мне. Здесь больше никогда. В отеле, на квартире, где угодно, только не у него дома, поняла? И чётко уясни себе - это недолго. Это наваждение, страсть, и потухнет она так же резко и быстро, как и разгорелась. Не строй иллюзий и сделай всё, чтобы муж не узнал.
P. S. Девочки, мои дорогие, всех с праздником, счастья, любви, здоровья и исполнения всех мечтаний❤❤
Спасибо за вашу поддержку, она невероятно важна, в этом году постараюсь радовать вас многими интересными, захватывающими историями, наполненными страстью, любовью, ну и интригами, куда без них)))
Глава 16
Андрей вернулся в начале девятого, когда Макар уже был на пути в больницу или полицию, а я успела убрать всю квартиру, особенно спальню.
Простынь скомкала и закинула в стиралку, сразу подключив ту к работе. В общем никаких других "следов преступления" больше толком не было, но на всякий случай я проветрила квартиру, чтоб развеялся аромат его духов. И хотя ничего подозрительного в этом нет, ведь муж сам попросил Збарского подвезти меня, просто сама не могла чувствовать этот запах. Крыло даже от него.
Напоследок приняла горячую ванну, тщательно намыливая тело мочалкой добрые минут тридцать. Я понимала, что это уже какая-то паранойя, но мне казалось будто на коже остались следы от его пальцев и губ. Про сперму и говорить нечего.
Уже когда проводила взглядом отъезжающий с парковки автомобиль, вдруг осознала, что мы не предохранялись. Я принимала таблетки. С Андреем то же иногда случались осечки. Мы зачастую использовали прерванный половой акт. Презервативы не любили оба, мне они иногда доставляли дискомфорт, да и муж жаловался на сниженную остроту ощущений.
По поводу спирали Андрей категорически возражал. Думаю, он всё-таки в тайне надеялся, что в скором времени я решусь на ребёнка или не исключал возможность случайного "залёта". Я её то же не исключала, так как прекрасно знала, что прерванный половой акт даёт только семьдесят процентов гарантии безопастности. Вероятность беременности не такая уж и маленькая, особенно в период овуляции.
Поэтому противозачаточные всегда были под рукой, но последние несколько недель, как разъехалась с мужем, я их не принимала. Необходимости не было...
Конечно, сразу, как тщательно помылась, выпила таблетку, строго соблюдая инструкцию.
Знала, что последствий быть не должно, но мной овладела тревожность. И на сей раз не из-за страха перед нежеланной беременностью, а скорее по причине его отсутствия.
Не могла признаться себе, что в тайне не только не боюсь, но как будто предвещаю такой исход, Господи, слышу собственные мысли и ужасаюсь.
Неужели, я, действительно, так думаю? Всегда считала себя умной, современной девушкой, которая прекрасно понимает всю ответственность, что ложится на её плечи с рождением детей.
Была убеждена, что заводить ребёнка можно только тогда, когда твёрдо стоишь на ногах, представляешь собой здоровую, гармоничную личность, и самое главное ХОЧЕШЬ этого САМА. Тобой помыкают не просьбы мужа, не намёки родителей и всех родственников, а искренее желание выпустить в этот мир новую жизнь.
Что двигало мной в этот момент? Я была материально обеспечена? Эмоционально стабильна? Чувствовала в себе готовность взять отвественность за маленького человечка?
Скотский эгоизм - вот, что на самом деле овладело мной в то утро. Понимала, что никогда мне не буду с этим мужчиной. Он сделает всё, чтобы никто даже не узнал о нашей связи, и ребёнком его уж точно не удержишь. Но, с другой стороны, какая-то тёмная часть меня упорно твердила, что это ниточка, свяжущая нас на всю жизнь.
Ну и пускай никогда не буду с ним. Пускай, в один момент он просто исчезнет из моей реальности или, что ещё хуже, останется в ней как "друг семьи", зато у меня бы всегда был его ребёнок....
Больная идиотка. Совсем рехнулась. Совершенно точно пришло время задуматься о психиатре.
Когда вернулся Андрей, я всё-таки почувствовала укол совести. Сильный, острый, пронзивший ядовитый иглой самое сердце.
Особенно невыносимо стало, когда он улыбнулся такой родной, искренней, но совершенно вымученной улыбкой, и крепко обнял. По его лицу, впалым щекам, мешкам под глазами, опустошенному взгляду, я поняла, как он вымотался. И не только за эту сложнейшую ночь.