Я тогда на неё посмотрела тем же взглядом, что и ты сейчас на меня. Даже не верилось, что слышу подобные вещи. А для неё, видимо, это были вполне естественные разговоры. В теме мужчин она и правда ориентировалась, как рыба в воде.
- Знаю, что ты без принципов, из себя тоже не буду строить босговоспитанную девочку, но он - мой брат.
- Бабка надвое сказала.
Она прикурила и нагло рассмеялась, выпустив дым прямо в моё, наверняка, перекосившееся от шока лицо.
-- Ну и чего ты так зыркаешь? Я никогда не была верна ни одному мужчине, и тебе не советую. Никто из них этого не заслуживает. А уж во времена молодости гуляла будь здоров. Просто, когда залетела, удобнее всего было свесить брюхо на моего босса. Он смотрел на меня таким раболепным взглядом, сразу в ЗАГС потянул, да и по деньгам меня в нём всё очень устраивало. Но к тебе он вряд ли имеет какое-то отношение. По срокам не очень-то сходится, да и с ними мы вроде нормально предохранялись. Ты скорее от одного из мальчишек хоккейной команды, которую спонсировал муж. От кого точно не знаю, я почти со всеми спала. Так что не переживай, и скажи мамочке спасибо. Можешь любить и соответственно кувыркаться со своим НЕ братиком сколько угодно".
- Вот такой у нас тогда состоялся разговор. Последняя встреча. Так за два года больше ни разу и не увиделись. Пожалуйста, не смотри так. Какая мать, такая и дочь. Так же гуляла, меняла парней, тусовалась.. Правда её такой образ жизни привёл в ЗАГС, а меня на операционный стол. Но каждому, видимо, своё. Лучше скажи, что мне делать? Я не хочу говорить Макару. Боюсь, что те тёплые отношения, что есть между нами разрушаться, а никаких любовных никогда не возникнет. Даже, если по крови он мне не родной, я для него до конца жизни останусь младшей сестрёнкой. Никогда он не взглянет на меня, как на женщину. Даша, что делать, как мне быть? Я так запуталась.
Я то же... Господи, дорогая, знала бы ты, как я сама запуталась. И ведь ни с кем не могла поделиться. А теперь, после твоего признания, петля на шее затянулась ещё сильнее. Что же делать?
Он говорил про вторники и субботы, но встречались мы почти каждый день. Я приходила к Карине и оставалась с ней до самого вечера. Учёбу пока временно поставили на паузу. В данный момент судебное разбирательство и, самое главное, состояние здоровья не позволяли появляться на парах.
Мы рисовали, смотрели фильмы, иногда выходили гулять, а вечером Макар подвозил меня до дома. По пути мы занимались любовью, почти всегда прямо в машине, потому что доехать до отеля не было ни время, ни сил. Макар разрывался между работой, следствием и больницами.
Подолгу мы оставали вместе только в эти два дня, когда он давал себе выходные от работы.
Только могли любить друг друга не на заднем сиденье авто, свернув куда-нибудь на обочину, а на широкой постели.
В отличие от Андрея он почти всегда был напорист, резок, часто шептал на ухо грубые, иногда даже оскорбляющие пошлости, при этом надавливаяя на поясницу, прижимая меня либо к постели, либо к стеклянной поверхности кухонного стола и вбиваясь сзади на полной скорости.
Я не сдерживала крики, сама двигала бёдрами навстречу, стараясь насладиться ещё глубже, прочувствовать внутри каждую венку, вздувшуюся на каменном, разгоряченном члене.
Почти всегда после секса он был раздражён.
Если трахались в машине, просто молча довозил до дома, дожидался, пока я выйду из машины и уезжал.
Но, когда оставались в отеле, у меня была возможность хоть пару минут полежать на его груди, с удовольствием вдыхая аромат пота, мужского тела и нашего дикого секса.
Иногда в такие моменты он даже разговаривал со мной. Совершенно нормально, без какой-либо злости, обычно на тему Карины. Его очень мучила предстоящая операция.
- Не могу представить, что в её груди будет биться чужое сердце. Страшнее всего, что оно может не прижиться. Я пробиваю головой бетонную стену, пытаясь продвинуть сестру в очереди, а по итогу может оказаться, что сердце ей вообще не подойдет. Что тогда делать? Будет ли у меня ещё хоть какое-то время в запасе?
Обычно в такие минуты он рассеяно гладил меня по плечу, лежа на спине, уткнувшись ничего не выражающим взглядом в потолок.
Я никогда не знала, что ему ответить. Могла лишь повторять слова Андрея, но это бы его только раздражило. Между нами существовало негласное правило - никаких разговоров о муже.
Поэтому обычно, чувствуя, что он снова погружается в свои мрачные мысли, я находила единственный действенный способ вытащить его оттуда обратно.