Ложилась на него сверху, целовала сильные плечи, мокрую от пота, с густой порослью тёмные волос грудь, живот, постепенно спускаясь ниже.
Он любил, когда ласкала его ртом. Никогда не получала удовольствие от орального секса, но мне уже стоило привыкнуть, что с Макаром всегда всё по-другому.
Облизывала головку, проводила языком вниз до самого основания, по спирали, как он особенно любил, и вбирала твёрдую каменную плоть целиком.
А потом счастливая, с саднящей болью между ног и вкусом его семени на губах ехала домой, где с неменьшим удовольствием отдавалась Андрею.
Да, я чувствовала угрызения совести. Но не потому что хотела уйти к кому-то одному, а второго держала про запас. Мне было хорошо и с мужем, и с любовником. Понимала, что это противоестественно. Я должна была определиться.
Даже думать не могла, что уйду от Андрея. Слишком сроднились за эти годы. Не могла представить, что буду жить с другим человеком.
Но отказаться от встреч с Макаром тоже не было сил. Дело даже не в сексе, хотя то, что он творил со мной в постели, сводило с ума. Я просто не узнавала себя рядом с ним. Сердце замирало как у пятнадцатилетней, впервые влюбившейся девчонки только при одной мысли о нём. Глаза вновь начали гореть. Я стала ревностно следить за своим гардеробом. Раньше, конечно, то же любила красиво приодеться, но сейчас уделял особое внимание гардеробу, особенно зациклилась на нижнем белье. Кружево, чулки, подвязки.
Самое смешное, что муж остался только доволен произошедшим во мне изменениям. Наверное, всё-таки испытывая угрызения совести, дома я старалась быть покладистой, заботливой кошечкой. Гладила его вещи, готовила еду, почаще обнимала, всегда старалась быть в хорошем настроении, регулярно занималась любовью и всё было прекрасно. Для меня. Для Андрея. Но не для Макара.
Я чувствовала, насколько он презирает, если даже не ненавидит меня. Видел эту фальш, двойную игру, и едва гасил ярость во взгляде, когда встречал меня с Андрееем.
А ещё, в отличие от меня, он, кажется, испытывал самые настоящие муки совести. Я видела, насколько тяжело ему стало общаться с Андреем. Он старалась лишний раз не пересекаться с ним взглядом, воообще не встречаться, хотя муж вновь занялся здоровьем Карины.
Совместно с Самойловым они пытались вынести вердикт, в какие сроки необходимо провести операцию. То, что пересадка неободима теперь не составляло не для кого вопроса, но какое время ещё есть в запасе?
Я понимала, насколько Макару эмоционально плохо. Мало того, что до безумия боялся за жизнь сестры, так ещё следствие против Сомова максимально затягивали.
- После четырёх лет жизни в Европе я отвык от такого беззакония. Наверное, только в нашей стране в двадцать первом веке медицинское заключение врачей и чистосердечное признание сразу на месте преступления не являются достаточными доказательствами для обвинения. Чёрт, я с этим совсем, наверное, скоро рехнусь.
Мы сидели в его машине, возле подъезда моего дома в один из вечеров, когда он подвёз меня после занятий с Кариной.
Впервые Макар говорил со мной так открыто и не держал в себе своих чувств. Я уже давно поняла, что он относится к категории мужчин, что скорее умрут, чем покажут свою слабость. А любое проявление эмоций, за исключением страсти, считал именно слабостью.
- Он всё равно получит по заслугам. Не выйдет отвертеться. Но ты не должен так сильно на этом зацикливаться. Карина уже немного отошла и вообще не вспоминает об этом подонке. Сейчас самое главное её здоровье.
- Не проходит и пяти минут, чтобы я о нём не думал. Господи, Даш, как же я устал. Каждый день боюсь, что не успеем, не найдём донора, а если и найдём, то сердце не приживётся. Готовь отдать своё, лишь бы подошло.
Макар вдруг притянул меня к себе, зарывшись лицом в мои волосы, полной грудью вдохнув в себя их запах, а я едва не прослезилась. Первое настоящее проявление нежности с его стороны.
Хотелось хоть немного забрать себе его страхи, а взамен дать ощущение тепла и любви. Но что я могла? Разве что "обрадовать" новостью, что Карина, возможно, вообще ему не родная, и у него нет даже надежды на пересадку собственного сердца, хотя подобная мысль, заставляла меня сжиматься от ужаса. Какая дикость. Хорошо хоть, думает об этом не всерьёз. Хочется верить, что не всерьёз...
- Может, поедем к тебе? Я останусь сегодня на всю ночь, а утром приготвлю вкусный завтрак, и ты подбросишь меня до Карины.
Не хотелось уходить. Мне было так тепло и хорошо рядом с ним, и так хотелось проснуться завтра в одной кровати.
- А Андрей? На дежурстве?
Отрицательно мотнула головой, хотя лучше было схитрить.