- Ни-че-го, - сказала она и положила один конверт около своей фотографии, стоящей в серванте. - Я пойду с мсье Демье, если тебе так жалко спасти меня от его общества, - настроение у неё было благодушное. Она вышла из комнаты, закрыв дверцу серванта и он остался в замешательстве.
***
- Ну наконец-то, сколько можно ждать! - сказал мсье Демье, поднимаясь из-за стола навстречу идущей к нему, размахивая сумочкой, Люсиль. Она жестом показала ему сесть обратно. Сама отодвинула себе стул и села, запыхавшись.
- Пока только фотографии из Гааги, она достала из сумки три фотокарточки. Демье посмотрел на них, повертел в руках и поморщился, показывая на фотографии.
- Но вы же понимаете, что этого бесследно мало.
- Понимаю, - нервно сказала она. - Я подслушала разговор, в котором он называл некоего "герра Шнайдера" и говорил, что встретится с ним в субботу.
- Субботу?
- Да, сегодня.
- Отлично. И?
- Предлагаю вам поймать его с поличным.
- Пробовали. Нам нужны вещественные доказательства. Что-то, что он когда-то подписывал. Например, конфиденциальные письма.
- Так разве агнеты такое хранят?
Демье посмотрел на неё так, словно говорил: "найдите или..." и Люсиль опустила глаза. Видя Жоржа каждый день, дома и на выступлениях, она не могла предать самого близкого человека на всей земле. Если Лувье умрёт, она уже будет не Люсиль Фужер. Более мерзкого предательства чем то, на которое она идёт, не найдёшь за всю войну.
- Вы закажите мясо? - спросил Демье, листая меню. Так легко и отвлечённо, как будто он не собирался рушить жизнь Человека с её помощью, а просто решил перекусить. Она посмотрела ему прямо в его насмешливые глаза. Вся злость мира остановилась для неё на слове "мясо". Она смотрела так с минуту и он не отводила глаз.
- Нет, спасибо, - чётко проговорила она и взяла сумочку в руки. - Я поем дома.
- Сомневаюсь, что он у вас будет, мадам Фужер, если сегодня же вы не дадите мне то, что я прошу у вас уже которую неделю, - сказал он тихо, оглядываясь по сторонам. К их столу подошли несколько пташек-девушек, попросили у Люсиль автограф. И ей вдруг стало ясно зачем всё это - её слава, её узнавамость и популярность, её концерты и внимание, обращённое на неё усердными французскими властями. Это всё нужно французским жандармам. Чтобы Люси уже точно никуда не могла деться. Чтобы Лувье её ревновал - ревность способна на многое, но она неизменно рушит любые отношения. И ещё чтобы её пример служил примером для других, ведь если её публично признают изменницеё родины, другим, таким же, как она, станет боязно. А ещё для того, чтобы самой Люси стало не по себе при мысли о том, что она может упасть в глазах всей Франции, если не выполнит требования Демье.
Она улыбалась и раздала автографы всем желающим, а потом, вернувшись обратно к насмешливому Демье, сказал улыбнувшись:
- У нас с вами, будет один дом, даже если я вам не достану то, чего вы хотите, - сказала она. Ей уже было заведомо ясно, что если она умрет, она попадет в ад. Так же, как и Демье. Это и будет их домом. Но пусть лучше она умрёт, чем предаст человека, ради которого жила...
***
На пороге её ждал одетый Лувье.
- Люси, пошли поедим, - сказал он.
Казалось, они оба вспомнили их первый день её славы, когда она заработала первый большой гонорар и вернулась домой с кучей еды. С тех пор в их холодильнике никогда не бывало нечего есть, но они всё равно предпочитали есть в ресторанах. Улитки, жаркое и круассаны.
Глава 15
15
Они возвращались в сумерках. Шёл ливень, непроходимой мутной серебристой стеной. Люсиль, закутанная в красное своё пальто и шляпку, стояла у входа в кафе, глядя на дождь, очищающий природу. Ждала, пока Лувье расплатится за выпитые ими, сначала, кофе, потом шампанское, потом - два литра бордо, съеденные ими круассаны, мясо по-французски, гриль зажаренный и с листиком мяты. Булочки с маком. И глазурью. И никаких разговоров. Только бесконечный взгляд глаза в глаза.
Люсиль обернулась, придерживая дверь входящей в кафе бабушке. Лувье стоял у кассы и с видом крайней озадаченности доставал из кармана деньги. Миленькая светловолосая кассирша слащаво улыбалась, что-то ему снисходительно щебеча. Но Лувье не обращал на неё особого внимания. "Конечно, не обращает он внимания на эту посредственность, - думала Люсиль, поглядывая в их сторону, - потому что главное ему сейчас сдать меня в бюро". Но она-то всегда будет на шаг впереди. "Лучше бить, чем быть битым, как говорила Екатерина II. И она звалась Великой", - улыбнулась хитро Люси.