-Но ведь я буду гореть в аду? – она спросила это как-то странно. Так в первый и в последний раз она спросила у мамы, когда ей было пять лет и она случайно сломала медальон отца и вообразила себе на мгновение, что из-за этого ей гореть в аду, ведь мама говорила, что те, кто совершают зло, горят в нем.
Моргана даже не помнила этого. До последних секунд. А теперь – на нее нахлынуло. Какие-то слова оказались страшным ключом, который вломился в замаскированную под черствость скважину сердца и…
На Моргану пахнуло сиренью – белой, душистой. Моргане показалось, что кто-то знакомо коснулся ее волос и женский лучистый голос донесся до нее из пустоты:
-Пусть дороги берегут тебя от зла,
И судьба твоя будет светла,
Без слезы, муки и горя.
Запомни – в небе есть звезда,
Она будет вести тебя всегда
К твоему морю…
А в море тебя ждет судьба,
И вся земная суета
Слез твоих не стоит.
Осень и лето сплетут года,
Силой нальется твоя краса,
И на пути ждет тебя воин…
Все это хлестануло по Моргане. А финалом, добивая ее, донесся издалека, из детских лет смех – мужской, ясный и громкий.
«отец» - прошелестело в мыслях Морганы и она, не помня себя, бросилась прочь из исповедальни и, за первым же поворотом коридора разрыдалась.
Мелеагант нашел в себе силы промолчать и не ехидничать над ее провалом. Так кончилась вторая неделя.
***
Третья неделя заставила Уриена встревожиться. Он прознал от послушников и придворных слухов, что новый священник Мэтт Марсер не так просто и борется с какими-то чертями…
И Уриен клясться был готов, что знает этих чертей. Пришлось и ему заручаться союзником.
Лилиан – возлюбленная Мелеаганта, официальная его фаворитка, таящаяся от своей славы, пришла совершенно в нецелительскую ярость и взбесилась:
-Он с ума сошел? Издеваться над человеком?!
-Вот-вот, - не вовремя поддакнул Уриен и следующий поток обрушился на него:
-Что тебе «вот-вот»? ты поспорил на него!
Уриен с трудом уговорил Лилиан не скандалить с Мелеагантом. Вместо этого он попросил Мэтту дать понять, что всем издевкам Мелеаганта придет конец, надо подождать лишь немного и тогда…
Уриен не успел продумать, что «тогда», но помня о том, что Моргана в минуту, когда не знала, что сказать. Многозначительно смотрела, попытался посмотреть также. Лилиан воззрилась на него с подозрением, но кивнула:
-Поговорю.
И она поговорила. В тот же день, не откладывая. Выложила ему про пари принца и графа, про теней…
И испуганно вжала голову в плечи, боясь, что Мэтт рассердится на нее, на ее принца, на земли. На всех них, грешных.
Но Мэтт улыбнулся:
-Хвала Небесам, что это у вас только по случаю моего приезда!
Затем потрепал Лилиан по волосам и жестом разрешил ей идти. Лилиан озадаченно молчала.
А Мелеагант лишь задумчиво продолжал изучать отчеты о священнике. Вечером же спросил у Лилиан:
-Ты была у священника?
-Мне нужно быть у него вперед всех, - мрачно ответила она, - ты к нему не ходишь, Уриен тоже…вас отмаливать надо, ребята! И Ланселота…
-И как он? Ты считаешь его хорошим священником?
-Я считаю его лучшим, - все еще злая за пари, но искренняя, ответила Лилиан.
***
В четвертую неделю Тени потеряли страх. Они теперь бешено прыгали по кровати Мэтта, выливали на него ушаты ледяной воды, выпрыгивали перед ним…
Однажды одна Тень попыталась сорвать с него платье прямо во время богослужения, но получила лишь пинка под зад и уползла.
Теперь Марсер всегда носил с собою что-то, чем можно было бы ответить своим демонятам.
Он даже стал забавляться, поливая их святой водой и хлеща чертополохом. Однажды он раздобыл даже парочку листьев борщевика (украдкой срезал его на клумбах Лилиан), правда, в тот день он промазал по Тени, но зато хорошо попал по одному из прихожан, который не мог определиться в своих чувствах и преданностях и придумал служить сразу всем, начиная от Пендрагона и де Горр и заканчивая Кармелидом.
Под конец четвертой недели под покровом темноты и шелка плаща перед священником предстал принц де Горр. И Мэтт Марсер только спокойно взглянул на него:
-Ваше высочество?
-Вы не из пугливых, - кивнул Мелеагант, - это похвально.
-Служба такая и жизнь, - отозвался Марсер. – Не думаю, что вы стали бы бояться каких-то скрюченных уродов с желтыми глазами, если бы вам проламывали голову…или вы вынуждены были бы побираться. Или если бы обитали среди насильников, убийц и людоедов…