— Значит, это все-таки был Оуэн, — сказал он, поднимаясь на дрожащих от слабости ногах. — Ну, этот, который Стяжатель. То-то я сразу заметил, что Оуэн тогда начал по-другому себя вести, вот только доложить Виллару ничего не успел…
— Тот улыбчивый громила?
— Он самый. Куда идти?
— Идем по ангарам «Омеги» и по возможности истребляем асуров.
— Ага… — зловеще протянул Уго и потер ладони. — Так что стоим? Пошли!
— А как там папа? — с надеждой спросила док.
— Знаешь, вообще ничего не помню с того времени, как начал подозревать Оуэна. Будто отрезало!
— Ну да, в тебя ведь влез асура… — вздохнула она.
Возле восьмого ангара мы с Савитри, не сговариваясь, застыли на месте. Мороз пробежал у меня между лопаток.
— Вы чего? — удивился Уго.
— Здесь была скрытая добавочная установка, — ответил вместо нас Рудра, догадавшись о причине нашего ужаса, но охранник продолжал вопросительно взирать на него, ничего не понимая. — Когда туда ворвался Стяжатель, Каме пришлось прервать цикл, поэтому они двое и Шива там погибли.
— Молния расшиби! — воскликнул Уго. — Вы еще и через реинкарнатор прошли?! Ну всё, конец им там всем!
И он, заковыристо выбранившись, ворвался в ангар. Мы бросились следом, уже наплевав на то, что можем увидеть там собственные разлагающиеся трупы.
Однако никаких трупов в ангаре не было. Сломанные центрифуги так и валялись на том месте, где мы устанавливали скрытую систему, но они пустовали. Это успокоило Уго, и мы с ним вразвалочку направились к координатору, засевшему в моей рубке. Это была очередная жертва извергов, вайшва из сектора «Бета», да ко всему прочему еще и женщина. Она работала с двумя виманами, отправившимися из ангара к тоннелю на Древнюю Трийпуру, и нас заметила только тогда, когда мы вошли к ней в каморку. Рудра остался караулить снаружи.
— Как жизнь? — поинтересовался Уго.
Она отмахнулась, приняв нас из-за одежды за своих, и снова погрузилась в более важное занятие. Тут вступил я и сетью выволок Тень из рубки:
— Где трупы погибших, изверг?
Меня переполняла такая ярость, что я всерьез подумывал использовать пытки, если асура начнет увиливать. Но тот настолько перепугался, что сразу же ответил:
— Утилизированы в молекулярном распылителе.
После этого я сжег его с особым чувством, а управление виманами перехватил Рудра: мы ведь не планировали гибели нормальных людей, которых утащили на виманах асуры.
— Восьмой ангар наш, — отчитался Уго в переговорник, и тогда Савитри, войдя к нам, занялась женщиной-инженером, которая, как водится, упала в обморок после извлечения асуры.
Рудра приказал своим виманам возвращаться на базу, не дожидаясь возвращения извергов из тоннеля. Я тем временем прыгнул за пульт, где не так давно Кама лишил жизни наши предыдущие воплощения. Кажется, во мне и в самом деле становится все меньше от ади и все больше от людей, и это прискорбно…
Руки и манипуляторы все делали сами, я почти не уделял им внимания. Мой призыв был услышан:
— Да, почтенный?..
— Нам нужна ваша помощь. Всеобъемлющая помощь, ади! Помощь всех, чьи тени когда-либо были извержены в этот мир.
— Мы ждали твоего знака, почтенный! Мы готовы.
И тут началось…
При попытке уцелевших на Древней Трийпуре извергов вылезти из темпорального коридора суры вцеплялись в них и утягивали в инфозону, а если находили способ испепелить — испепеляли на месте.
Мы побежали по другим ангарам, чтобы обезвредить одержимых координаторов. В одной из секций завязалась перестрелка. Асура покинул пульт «Тандавы» и засел в рубке, отстреливаясь от нас. На помощь ему пришло пятеро не освобожденных охранников, сбежавшихся, когда началась заваруха. Нам снова пришлось искать защиты под кактусами в глухом проулке, и тут я обнаружил, что Савитри продолжает следовать за нами.
— Что ты делаешь? Я же просил не геройствовать! Беги в наш ангар и ищи Стяжателя по всем эпохам! — возмутился я.
— А зачем его искать? Я знаю, где он, — спокойно возразила док. — Сейчас я нужнее здесь.
И не успела она договорить, как один из асуров ранил Рудру выстрелом в ногу. Савитри оттащила ассиста в самые заросли, прорубила среди колючих лап логово и занялась раной.
«Помочь?» — спросил меня кто-то из собратьев-суров, уже справившихся со своей миссией.
«Да, ади!»
Через мгновение на станции и на душе вдруг стало светло. Ади выгнали координатора из рубки и освободили его от асуры. Затем кто-то из них, воспользовавшись преобразовательными умениями техника, на время вошел в его сознание. Пока бестелесные суры обезвреживали охранников, он сжигал на месте извлеченных из людских тел асуров. По коридору пополз запах горелого, а мы услышали жуткие изверговы вопли.
— Идем! — Савитри положила ладонь мне на плечо.
Я оглянулся и увидел их с кривящимся от боли Рудрой.
— Я готов, — уверил он меня. — Почти не болит.
Не знаю, насколько он был готов, но других вариантов у нас пока не предвиделось. Поэтому, оставив Уго за главного по сектору, мы отделились и побежали в восьмой ангар.
— И где Стяжатель? — спросил я Савитри.
— Всё возвращается к истокам, — ответила она. — Рудра, а перекинь нас на 70 лет назад!
И мы в очередной раз забрались в стационарные центрифуги «Тандавы»…
…По окончании записи слово взял профессор Лире, завкафедрой темпофизики:
— Теперь можно уверенно утверждать: наше вмешательство в прошлое повлекло за собой искажение пространственно-временного континуума. Некоторые события меняют свою очередность или наслаиваются, как вы только что видели на примере царицы Анны Иоанновны, друг на друга.
— Но, позвольте, — возразили ему, — мы ведь не можем остановить этот проект! Как известно, именно благодаря ему — тому, что мы получили возможность корректировать события прошлых эпох, — существует наша цивилизация. Вряд ли в верхах одобрят такой…
— Я даже не заикаюсь о заморозке проекта, — махнул рукой Лире. — Хотя и осознаю, что некоторые манипуляции над собой время не терпит. Из-за них в тот период оно ускорило свой бег так, что год шел за день, а день — за минуту. И все же закрыть проект, как мы все понимаем, уже невозможно. Да и не было возможно с самого начала: все оказалось предопределено в этой замкнутой цепочке вероятностей… Поэтому нам необходим проводник, некое стабилизирующее начало, которое прекратит возмущения и минимизирует подобные накладки в хронологии. И у меня даже есть человек, который готов заняться созданием такого проводника, мои дорогие коллеги!
Профессор переместил взгляд и направил его куда-то вдаль, над головами собравшихся. Лицо его постепенно вытягивалось: там, где он рассчитывал увидеть своего гения, создателя, как тот утверждал, проводников-суров, было пусто.
Сильно сутулясь, похожий на средневековый призрак, Освальдо Ре торопился на слушание. Инженер-темпофизик слишком хорошо знал характер своего начальника, профессора Лире, который терпеть не мог опозданий.
Надо сказать, если бы не удивительное везение, сидеть бы Освальдо на прежнем месте в команде таких же, как он, талантливых, но не особо выдающихся инженеров и ковыряться в чужих открытиях. Но одной дождливой ночью во время бессонницы послышался ему еле различимый шепот неведомо откуда:
— Это несложно, решение лежит на поверхности. Там, где подводит техника и где бессилен человек, нужно ввести третий вид, способный примирить противоположности. Я помогу тебе…
И на протяжении нескольких месяцев, никому ни в чем не сознаваясь, Освальдо Ре писал свою виртуозную программу по созданию существ-проводников. Основа — принцип действия птицы Гаруты — уже была, но проводник обязан был стабилизировать темпоральную последовательность и помешать накладкам во время вояжей по времени. И Ре условно назвал своих проводников сурами, вытащив это слово из глубоких культурологических тайников памяти. В этих созданиях поразительным было всё: и абсолютная невозможность для человека их увидеть — только почувствовать! — и очевидная чистота их сути, и отстраненная покорность, с какой они являлись своему творцу. Учитывались приборами и другие, дополнительные, показатели во время появления суров — своего рода «эхо» неведомой природы, — но то были досадные издержки, которыми, как решил Освальдо, ради результата можно пренебречь. Справедливости ради стоит учесть, что об этом каждую ночь нашептывал ему чудо-голос: не обращай внимания на мелочи, стремись к главному, остальное приложится. Молодой и тщеславный инженер рад был стараться. Хотя наличие посторонних голосов, ни с того ни с сего выходящих с тобой на связь и не слышимых более никому, — признак безусловно дурной как в понимании психиатров, так и в толковании мистиков. Однако тут речь шла о карьере, а на что только ни закрывают люди глаза ради карьерного роста!