– А ну назад!
Я моргнул и увидел, что путь мне перегородил жилистый сержант в цветах герцога. Он махнул в мою сторону алебардой, сурово нахмурив сухопарое лицо.
– Нам тут лишних клинков не нужно, и всю добычу уже распределили. Иди куда шёл.
Я его проигнорировал, глядя через его плечо, как Лорайн быстро взяла себя в руки. Она последний раз взглянула на меня широко раскрытыми глазами, а потом спокойно повернулась к обречённым пленникам, и её лицо снова лишилось всякого выражения.
– И не глазей на герцогиню, – предупредил сержант, закрывая мне обзор. – Негоже таким как ты на неё пялиться.
– Герцогиню? – спросил я. – Никогда раньше не слышал, чтобы её профессию так называли.
– Следи за языком! – Он пригнулся, выставив алебарду, что никак не помогло остудить жар, бушевавший в моей груди. Осмотрев его, я увидел, что лезвие его оружия не испачкано кровью и грязью, и на тунике тоже не видно пятен, как на моей.
– Какой ты чистенький, – проскрежетал я, стиснул зубы и двинулся вперёд. – Ты вообще сражался сегодня? Я – да.
– Элвин! – мясистые ладони Брюера схватили меня за правую руку, а Тория вцепилась в левую. – У нас есть задание, помнишь? – прошипел Брюер мне на ухо. Меня передёрнуло от досады и закипающей ярости, и мне пришлось сделать несколько вдохов, прежде чем меня наконец оттащили.
Жилистый сержант зарычал, чтобы скрыть явное облегчение, ещё раз махнул алебардой и зашагал к своим. Я заставил себя отвернуться и отпустить клинки. Вид Лорайн, спокойно взирающей на резню, наверняка снова разжёг бы мою ярость, а я и без того действовал достаточно глупо. «Зря я позволил ей увидеть моё лицо», бранил я себя, пока мы вели пленника в сторону лагеря роты Ковенанта. «Теперь она знает, что ей придётся меня убить».
Уже возле лагеря Брюер начал спотыкаться, его кожа под грязью и засохшей кровью принимала всё более бледный оттенок серого. К тому времени, как Эйн выбежала встречать нас к линии пикетов, взгляд его расфокусировался, голова болталась, а вместо слов с губ слетала невнятная тарабарщина.
– Ещё не… время… – сказал он, махнув на что-то, видимое только ему одному. – Ещё не время…
– Брюер? – спросил я, но он лишь непонимающе уставился на меня.
– Ужин, – промямлил он. – Ещё не время для ужина… – его слова стали совсем невнятными, а потом взгляд утратил осмысленность, и он повалился вниз. Мы с Торией бросились его поддержать, но он был таким тяжёлым, что утащил нас обоих на колени.
– Он пьян? – спросила Эйн, наклонив голову, посмотрела на неподвижного Брюера и презрительно фыркнула. – Я думала, он не такой. А ты кто? – добавила она, подозрительно взглянув на сэра Уилхема.
– Не важно, кто он, – прохрипел я, пытаясь поднять Брюера. – Помоги нам доставить вот эту кучу просящему Делрику. И вы тоже, милорд. Если только не считаете, что помогать керлу ниже вашего достоинства.
– Я поклялся Истинному Королю делать именно это, – ответил сэр Уилхем и жестом показал Тории отойти, чтобы он мог положить руку Брюера себе на плечи.
Я сдержал желание указать на многочисленные трупы керлов, которых теперь кружило течение реки, в результате обещаний его лжекороля, и взял другую руку Брюера. Вчетвером мы дотащили совершенно вялое тело до палатки Делрика, где лекарь быстро определил источник недуга:
– Яд, – сказал он, и наморщил длинный нос, нюхая почерневшую дыру в руке Брюера. – Не только грязь. Слишком быстро подействовало.
– А есть у вас… – я запнулся, подбирая нужное слово, поскольку искусство врачевания не входило в круг обучения Сильды. – Лекарство, снадобье?
– Я не знаю, какой был яд, – ответил Делрик. Его халат и лицо были обильно заляпаны засохшей или свежей кровью, а в палатке находилось около дюжины солдат с ранениями различной тяжести. Этим ещё хватило сил доковылять сюда с поля, где, как я знал, намного больше людей валялось в грязи.
– Если нет названия яда, то нет и лекарства, – продолжал просящий и потянулся за миской с тёплой водой и маленьким ножом. – Это я очищу, – сказал он, кивая на рану Брюера. – Больше тут ничего не поделать. – Видя на наших с Торией лицах беспомощную тревогу, он добавил: – Он сильный. Если переживёт ночь, то шанс есть. А теперь уходите.
– Как там было? – лицо Эйн светилось от любопытства, и её не смутило даже рычание Тории в ответ:
– Охуенно страшно. А как ещё, по-твоему?
– Капитан убила Самозванца? – беспечно продолжала Эйн. – Я слышала, она с ним сражалась. Она его убила?
– Нет, – ответил я, искоса глянув на сэра Уилхема, угрюмо сидевшего в тишине возле костра. – Говорят, он сбежал, как последний трус.