27 августа командующий 4–й германской армией несколько раз обращался за помощью к 3–й армии — в 9 ч. 30 м., 12 ч. 30 м., 16 ч. 15 м., 22 ч. 30 м. и два раза к 5–й — в 12 ч. 20 м. и 22 ч. 30 м. Считая, что форсирование Мааса стало капитальной задачей для германских армий, он весьма основательно решает, что 3–я армия, уже находившаяся по ту сторону Мааса, движением во фланг и тыл 4–й французской армии легко может вынудить ее к отходу. Но ген. фон Гаузен, командующий 3–й германской армией, пока что твердо помнит свою задачу: 28 августа в 2 ч. 30 м. он сообщает 4–й армии, что по указанию германского главного командования ему надлежит двигаться в юго-западном, а не в юго-восточном направлении. Командующий 5–й армией отвечает, что он сможет достигнуть линии Мааса лишь 29 августа. Однако герцог Альбрехт не оставляет своих настояний. В 5 ч. 15 м. 28 августа он снова обращается к фон Гаузену, а в 9 ч. 30 м. требует от германского главного командования, чтобы оно приказало «3–й армии склониться на Вандресс и Ле-Шен, 5–й армии оказать ему поддержку». Вскоре после этого он вновь просит 3–ю армию послать 19–й корпус в направлении на Вандресс и 5–ю — ввести в действие на Маасе в тот же день 13–й корпус. На этот раз Гаузен не устоял перед упорством своего соседа и заявил, что им посылается сильный отряд на Вандресс. Итак, тактическая задача — форсирование реки Маас — одержала победу над задачей стратегической, и 3–я армия примкнула к левому крылу вместо правого. Во второй половине дня (28 августа) 12–й корпус 3–й армии направляется из Синьи — ел — Аббей на Вандресс, в юго-восточном направлении, однако встречает на своем пути марокканскую дивизию и не может поспеть вовремя, чтобы отрезать 4–ю французскую армию. Интервенция 3–й германской армии оказывается запоздалой: 4–я французская армия 29 августа, как сказано, начала свое отступление. Задача форсирования Мааса исчерпана, но командующий 4–й германской армией втягивается сам и втягивает своего соседа Гаузена в новое предприятие: не дать уйти безнаказанно французам. В полдень 29 августа герцог Вюрпембергский отдает приказ своим корпусам: «Чрезвычайно важно не дать врагу никакой передышки, если только мы не хотим встретить его, укрепившегося на новой линии (например, на реке Эна). Надо преследовать его всеми средствами, но главным образом кавалерией, артиллерией и пулеметами».
Обращаем внимание, как оригинально понимались средства преследования в тот период маневренной войны. Однако из преследования ничего не вышло, так как чрезвычайная жара вынудила остановить войска 29 августа на отдых, 19–й и 12–й корпуса 3–й армии, посланные в этот день в юго-восточном направлении, смогли, задержанные марокканской дивизией, сделать в первую половину дня всего лишь 4 км; после того, под действием палящей жары, они остановились на большой привал и к вечеру прошли еще 4 км. Движение к востоку не имеет больше никакого смысла, так как французы уже уходят за реку Эн. И тот же командующий 4–й армией дает Гаузену другое, южное, направление на Ретель и Аттиньи. Гаузену не остается ничего другого, как последовать атому совету. Но перед этим воля его подвергается новому испытанию. Теперь сосед справа — 2–я армия — обращает к нему призыв о помощи; ее левый фланг, обнаженный вследствие отклонения 3–й армии, подвергается серьезной угрозе атаки 5–й французской армии западнее Вердена; 3–я армия приглашается парировать эту угрозу, повернувшись к Вердену, лицом к западу. Но при создавшейся ситуации такой поворот оказывается немыслимым: остается предоставить событиям течь их естественным ходом.