Рыба пока что заброшена. Анри и Поль разговаривают, размахивая ножами.
— Рисковать легко. Это может любой… Главное, что ты перестал руководить людьми, забыл о цели… Еще куда ни шло, если бы цель была — смять заслоны охранников, проникнуть в порт… Но и прорываться надо было всем вместе, да и в самом порту требовалось организовать людей, продумать все дальнейшие действия… Но в данном случае цель была иная, как ты сам перед этим определил ее: привести всех в боевую готовность к завтрашнему дню! Значит, надо было выступить, призвать людей прийти на завтрашнюю демонстрацию. Для этого требовался минимальный порядок, а порядок сам по себе не сохраняется. Но ты, забыв обо всем, ввязался в драку, и все пошло как попало. Ни о каком порядке не могло быть и речи. Нас неминуемо должны были разгромить в пух и прах. Люди в полном смятении разбежались бы, чувствуя что потерпели поражение…
Поль замолкает, давая Анри возможность вставить слово. Он ждет ответа, но Анри не знает, что сказать. Глупо еще что-то добавлять к обвинениям Поля, заниматься самобичеванием. Ему хочется сказать одно: продолжай. Но ведь это означает то же самое.
И все же Анри задает вопрос, вызывая Поля на продолжение…
— Кто же спас положение?
Анри уверен, что это — Поль, но Поль отвечает:
— Разве можно сказать, кто именно? Просто повезло, что так все повернулось… Рядом со мной, к счастью, оказался тот товарищ, знаешь, молодой, крепкий такой…
— Макс?
— Он самый. Так вот, Макс не забыл о цели. Он мне и говорит: надо действовать, нельзя все пустить на самотек. Мы с ним посовещались. Судя по всему, было ясно как день: демонстрантов разгонят и они отступят по четырем уличкам. Выделили четырех товарищей и каждому дали задание: призывать металлистов прийти завтра. То, о чем ты говорил: это лишь предупреждение! Всем явиться на завтрашнюю демонстрацию!.. Пустить в ход все: выступать, объяснять каждому в отдельности — словом, товарищи должны были сами на месте решать, как действовать. И в то же время им посоветовали по возможности вывести людей к верхней части бульвара Себастьен-Морнэ. Под охраной автобусов, предложил Макс. Великолепная мысль! Ну, а как все кончилось, ты сам видел. Но на тот случай, если бы демонстранты не собрались вместе, как это, к счастью, произошло на самом деле, были приняты меры предосторожности: на каждой уличке дежурили наши товарищи. И они бы сказали все, что было необходимо…
— Да, все получилось хорошо, но не благодаря мне. — Анри через силу улыбается. — Знаешь, дело здесь не только в характере, темпераменте… Но, согласись, нельзя же вечно оставаться в последних рядах… — серьезно добавляет он.
Поль смеется…
— И все-таки это не основание, чтобы забывать о рыбе, — говорит он, снова принимаясь за работу. Анри следует его примеру. Но вид у него далеко не радостный. — Не огорчайся! — продолжает Поль веселым голосом. — По себе знаю, как это бывает. Поучаю тебя, а сам-то хорош. Чуть что, опять повторяю ту же ошибку. Сдерживаться не умеем…
Анри признателен за эти слова. Видимо, Полю показалось, что он держал себя слишком уж важно, читал нравоучения, как непогрешимый… Вот почему он сравнил себя с Анри, явно преувеличивая свои недостатки, а может быть, и приписал себе то, чего у него на самом деле нет… Во всяком случае, Анри тронут, очень тронут. Всегда неприятно, когда с тобой разговаривают свысока. А тот, кто критикует, разыгрывая из себя безупречного, обязательно кривит душой. Не так уж он отличается от всех, и к нему относишься с недоверием.
— До чего ж всегда кажется заманчивым принимать участие во всем вместе со всеми, подвергаться тому же риску, что и все… — оправдывается Анри.
— Все это театр, кино, — прерывает его Поль.
Видимо, он хочет сказать: все это немного преувеличено, в какой-то степени романтика, желание порисоваться…
— Ну хорошо, поговорим о риске: ты думаешь, ты меньше рискуешь, находясь на своем посту? Ты видел, как охранники на тебя лупили глаза? Если бы они могли, они бы тебя зацапали…